Фрэнсис бэкон (1561—?). Роджер Бэкон. Краткий трактат об астрологии (введение к "Secretum Secretorum")

Роджер Бэкон, прославившийся в эпоху Возрождения и Нового времени как маг и чародей, ревностный адепт астрологии и магии, при жизни такой славой не пользовался. Более того, по замечанию Эстона, в школах того времени он не был авторитетом и не принимался всерьез схоластами. «Он был только одним из многих преподавателей, обучавших студентов аналогичным предметам и как молодой человек, пользовался только местной репутацией»*1. Правда, слова Эстона относятся к годам его преподавания в Оксфорде и Париже, но главная причина непопулярности в том, что Бэкон не был доктором богословия и не писал, по моде того времени, больших теологических сумм. «Его научные интересы лежали в области математики, естествознания, особенно физики и оптики, а также лингвистики. С этой научной точки зрения Бэкон подверг необыкновенно острой критике теологический метод своего времени... В противоположность парижанам (систематикам вроде Альберта Великого и Фомы Аквинского. - А. В.), он проводил реформу теологии с помощью и на основе языковых, математических и естественно-научных дисциплин»*2. Из этого, конечно, не следует, что Бэкон был еретиком; напротив, он был, скорее, провозвестником новой эпохи, «осени Средневековья», интеллектуальный климат которой сложился под влиянием его соотечественников Дунса Скота и Оккама. В вопросе «об отношении философии к теологии его мнение совершенно определенно: имеется только одна совершенная мудрость и единственная наука, господствующая над всеми другими - это теология, и две науки, необходимые для ее объяснения: каноническое право и философия. Абсолютная мудрость, говорил он, была дана единственным Богом, единственному миру для единственной цели. То есть Бэкон, точно так же как и Св. Бонавентура, осуществляет сведение всех наук к теологии, а оно, в свою очередь, предполагает теорию познания, навеянную августиновской теорией озарения»*3.
Родился Роджер Бэкон между 1210 и 1214 гг. недалеко от Илчестера в графстве Долчестер, в Англии. Учился в Оксфорде у Адама Марша и Роберта Гроссетеста. Как сын состоятельных родителей, по обычаям того времени он продолжил обучение в Париже, где с 1244 по 1250 или 1252 гг. слушал лекции Александра Гальского, Альберта Великого и Вильяма из Оверни. Потом вернулся в Оксфорд, в то же время вступил в монашеский орден францисканцев и преподавал там до 1257 г. на факультете «свободных искусств». Человек неуживчивый, склонный ко всякого рода новациям, он вызвал на себя гонение со стороны орденских братьев, но ему улыбнулась фортуна: в 1265 г. его покровитель Ги Фулк стал папой под именем Климента IV. В период его краткого понтификата Бэкон по его заказу составил и послал ему свой знаменитый «Большой труд». В 1278 г. он был, однако, заключен в тюрьму, а его учение осуждено орденским генералом Иеронимом из Асколи за астрологические заблуждения. Неизвестно, когда он умер, но мы знаем, что в 1292 г. уже находясь на свободе Бэкон написал «Свод теологических наук».
По авторитетному мнению издателя сочинений Бэкона, Роберта Стила, «Тайная тайных» псевдо-Аристотеля, оказала решающее влияние на формирование мировоззренческих взглядов Бэкона. «От своей первой работы до последней он цитировал ее как авторитет, и нет сомнений, что ею была закреплена, если не создана, его вера в астрологию и натуральную магию. Она пришла к нему и его современникам как несомненная работа Аристотеля, о существовании которой тогда было известно уже около столетия»*4. Составителем «Тайная тайных» был, возможно, Юханна ибн Эль-Батрик, врач халифа Аль-Мамуна, известный переводчик, сириец или грек - во всяком случае, христианин, умерший в 815 г. Он перевел на сирийский аристотелеву «Политику» и «Историю животных», а на арабский - «О небе и мире» и «О душе» в кратком изложении, не считая работ других авторов. «Тайная тайных» имеется в двух арабских (западной и восточной) версиях. В начале XII в. (1135 г.) часть западной версии была переведена в Испании на латинский, а полный текст трактата переведен с восточной версии Филиппом из Триполи в первой половине XIII в. для неаполитанского архиепископа Гвидо в Антиохии.
По составу «Тайная тайных» - сложная компиляция из сочинений греческих, сирийских и арабских авторов. Она включает рассуждение о качествах, необходимых царю (Аристотель посвящает Александра Македонского в высшие тайны своего учения, методы управления людьми), различных характерах царей и том влиянии, которое они оказывают на ход государственной жизни. Приводятся советы по формированию и организации работы государственного совета и наилучшему упорядочению рабочего дня царя с пользой для его здоровья и долголетия. Описываются времена года и даются медицинские советы, как в разное время лечить различные недуги. Излагаются наилучшие диеты, польза и вред от вина и бань, приводятся рецепты приготовления лекарств, очерк физиогномики (искусства угадывать характер по внешнему виду). Далее снова детально рассказывается об обязанностях министров, судей, военачальников и послов. В последней главе повествуется о тайнах астрологии, приворотных снадобьях, силе драгоценных камней и трав.
Латинский текст «Тайная тайных» претерпел значительные трансформации. Была значительно сокращена десятая глава, в которой содержались советы по магии, из второй главы туда был перенесен раздел о физиогномике. Издание Бэкона - следующий шаг в создании европейской версии «Тайная тайных». Он разделил весь текст приблизительно на четыре равные части вместо десяти авторских глав, ввел дополнительные параграфы и переделал названия заголовков. Так он ввел указание Авиценны о лекарственной силе мяса гадюки, но, главное, назвал работу «Книга десяти наук», что свидетельствует о его знакомстве с арабскими оригиналами, так как такого названия нет ни в одной латинской версии, а во «Всемирной истории Эль-Макина» отмечается, что «есть некоторые, которые говорят, что мудрец Аристотель, учитель Александра, учил его десяти земным наукам и говорил, что составил, помимо других общеизвестных книг, множество исследований по лечению тела. Он написал для Александра сочинение, которое мы прежде уже упомянули, назвал его «Книгой знания законов судьбы», и в нем изложил науку талисманов и искусство астрологии и включил в него магические фигуры, которые могут быть использованы для победы и устрашения людей, и дал другие советы»*5.
Бэкон снабдил книгу предисловием, которое мы и предлагаем вниманию читателя, где решительно подчеркнул мистико-оккультный характер сочинения псевдо-Аристотеля. В действительности, «Тайная тайных» - это скорее политико-дидактический трактат, но указания Бэкона заставляли читателей порой искать и находить в нем то, что не было заложено составителем, ведь наиболее глубокие тайны магии могут быть изложены аллегорическим языком, во избежание злоупотребления ими профанами, и только знающий может разъяснить порой страшное содержание невинных рассуждений о пользе и вреде бань или различных вин.
Подобные рассуждения английского францисканца, вероятно, и породили позднейшую легенду о Бэконе-колдуне в сознании не избалованного такого рода литературой средневекового интеллектуала. Последнее замечание важно потому, что указывает на тот круг читателей, для которых предназначалось сочинение Бэкона; бытовой магии мы не касаемся.
Во всем же прочем, «Бэкон был целиком человеком XIII в. - замечательный, возможно, блестящий и, конечно, влиятельный представитель многих из его интеллектуальных течений. Он писал о грамматике, логике, астрономии, астрологии, алхимии, медицине, моральной философии, метафизике, восприятию, отношению между философией и богословием, а также на множество физических тем. Он приветствовал изучение иностранных языков, математических и экспериментальных наук. Был пионером в усвоении философских и научных работ, недавно переведенных с греческого и арабского, крупным популяризатором греческой и арабской натурфилософии и математической науки. По большому счету, он был микрокосмом науки и натурфилософии XIII века»*6.
Перевод трактата Бэкона выполнен А. В. Вашестовым по изданию: Opera hactenus inedita Rogeri Baconi Faze. V. Secretum Secretorum cum glossis et notibis Tractatus brevis et utilizat declarandum quedam obscura dicta Fratris Rogeri. Nunc primum edidit Robert Steele... Oxonii, MCMX, p. 1-24. Пронумерованные сноски отсылают к примечаниям, помещенным после текста.
А. В. Вашестов

Введение к трактату [Псевдо-]Аристотеля «Тайная тайных»
Начинается краткий и нужный трактат для объяснения некоторых темных мест в книге «Тайная тайных» Аристотеля, каковую книгу Аристотель написал в старости по просьбе Александра Великого. Трактат этот создал брат Роджер Бэкон из ордена меньших братьев, ведомый любовью, для наставления некоторых знающих.
С помощью этого трактата, если знающие будут внимательны и все хорошо осмыслят, вместе с замечаниями, которые брат Роджер сделал во многих и различных местах текста, ими будут открыты глубочайшие законы природы, какие только человек и человеческая изобретательность может постичь в этой жизни и что может быть названо истинными началами мира. Не отчаивайтесь перед трудностями, ибо для познавшего природу вещей, науку перспективы и астрономию, эти тайны не могут быть скрыты*7.
Имеется семь глав.
Глава первая - о цели этого сочинения и о ложных заблуждениях математиков, которые говорят, что судят с достоверностью, и говорят, что все осуществляется по необходимости.
Глава вторая - об истинных математиках, которые считают при условии допущения свободы воли, что сочетания звезд не предопределяют, а лишь склоняют и побуждают к действиям; и о необходимости ученых врачей в иных сложных случаях.
Глава третья - о словах и деяниях ложных математиков и демонов.
Глава четвертая - о словах и деяниях истинных математиков, которые могут творить чудеса с помощью медицинского искусства, хотя, очевидно, в мудрости и лечении болезней разнятся по эрудиции и совершенству. Она касается высшей тайны, к которой может приблизиться только знающий врач.
Глава пятая - об истинных науках, сходных по названию с математическими науками, но не относящихся к ним, ибо они - части философии и опытной науки.
Глава шестая - о размышлениях некоторых астрономов в этой книге, особенно в последней главе второй части, а также в предпоследней главе третьей части.
Глава седьмая - о собственных свойствах планет и их знаков, которые употребил Аристотель в своей книге, и о шести способах изменения низших вещей в этом мире, как одушевленных, так и неодушевленных, под воздействием планет - и это последняя глава.

ГЛАВА ПЕРВАЯ
о цели этого сочинения и о ложных заблуждениях математиков
Собственно, многое из содержания этой книги (называемой книгой «Тайная тайных» Аристотеля или книгой «Руководства государю править и господствовать») переводчик мог бы переложить лучше и яснее. Так, «мантия» - слово не философское, как и «геомантия», и «целимантия» - и «заклинание», и «магическая формула» - эти слова здесь не подходят и неубедительны. Философские предметы, над которыми размышлял Аристотель, обладают философской истиной, которую переводчики Аристотеля, в совершенстве не владея науками, недостаточно знающие греческий язык и научную латинскую терминологию, во многом исказили неправильным переводом; еще больше исказили те, кто аристотелевскую мудрость вначале переводили с греческого на арабский, потом на латинский с арабского, так что к своим ошибкам добавили ошибки других. Проиллюстрируем сказанное примерами из этой книги.
Греческое слово «мантия» по-латински означает divinatio, «гадание»*8; оно применялось магами или математиками*9, поскольку слова эти - «математик», «математика» - происходят от «матесиса», а «матесис» означает магию, придающую необходимость случайным вещам и отрицающую свободный выбор10. Против этого и против говорящих такое математиков Августин11 и Григорий Великий в «Гомилии об Епифании [=Богоявлении]»12 выступали и оправдывали не только всех философов, пекущихся о достоинстве философии (таких, как Аристотель, Авиценна, Птолемей), но и всех других истинно философствующих.
Они же, истинно судящие, говорят, что имя «математики» действительно происходит от слова «матесис», однако в переводе на латинский «матесис» - «учение» или «дисциплина», как пишет Кассиодор в книге «О светских науках»13. И такая математика включает четыре науки: геометрию, арифметику, музыку и астрологию, среди которых под астрологией подразумевается, в обыденном словоупотреблении, судящая и воздействующая астрономия. Об этих науках Кассиодор также говорит: «К этим четырем наукам мы обращаемся для умственного возбуждения; они заостряют и изощряют чувство, изгоняют невежество и подводят к известному зримому созерцанию милосердного Господа, которое предание с полным основанием приписывает Святым Отцам, что по собственному желанию устранились от большей части плотских дел и возжелали только Господа милосердного. Его и мы можем созерцать сердцем»14.
Далее Кассиодор говорит, что и он учился этой математике учебной или дисциплинарной, так как через нее обучаются всем прочим наукам, и без того научиться невозможно. Об этом учит и Боэций в прологе к «Арифметике»15. Однако «грамматики»16, не знающие греческого, исказили все греческие наименования, из которых составлена большая часть латинского языка; от большого невежества распространяют они и свои ложные стихи:
Знать следует матесис, а чтобы гадать - мафесис. Философам говорить о матесисе, магикам - о мафесисе17.
Как следует из сказанного, они ошибаются в смысле и правописании подлинных греческих слов, так как «матесис» с сокращением во втором слоге и без придыхания - это гадание или искусство гадания, измышленное гадательницей Манто18, что следует из десятой книги «Энеиды» Вергилия и комментариев к ней Сервия19. «Мафесис» же, удлиненный посередине и с придыханием на втором слоге, как явствует из греческих книг и греческой грамматики, - дисциплина.
Следовательно, ложные математики - те, которые говорят о действиях по необходимости и силою рока, не только в проявлениях природы, но и в нравственном выборе. Из этого они выводят, что дети рождаются при тех или иных сочетаниях планет и подчиняются той или иной необходимости, поэтому можно с достоверностью знать о всех их будущих и настоящих деяниях, тайных и бывших прежде.

ГЛАВА ВТОРАЯ
об истинных математиках
Истинные же математики не признают такого давления и судят не о необходимости того, что было или должно было быть в этих незначительных случаях и волевом выборе, высказывают свои суждения не обо всем, а лишь о некотором и не с абсолютной достоверностью; учат, что порой может случиться противоположное: то есть не то, что ребенок будет хорошим или дурным, а то, что будет хорошим или епископом, если Бог захочет, но всегда в суждениях своих добавляют в конце «если Бог захочет». Исходя из возможности предвидеть некоторые волевые или естественные (природные) проявления, они не говорят, что они последуют с необходимостью, но что могут случиться и случаются как следствия собственных причин, если. Бог не изменит порядок природы и воления.
К этим волениям, то есть человеческим поступкам, истинные математики добавляют свободный выбор, так что никто не детерминирован к добру или злу, к чести или бесчестию, богатству или нищете, наукам или церковным должностям, как утверждают ложные математики.
Истинные математики изучают место и расположение планет, какие силы имеются в различных знаках Зодиака и в каких они находятся отношениях друг к другу и к неподвижным звездам, и потому с вероятностью могут судить об изменениях низших тел на земле, в воде и в воздухе, как указано, согласно их возможностям, причем часто происходит и наоборот, но не по необходимости. И у природы имеется возможность меняться, в конце концов, ее может менять Бог по своей благости для достойных святых, достойных церквей и даже некоторых добрых христиан, если они этого достойны. Так, одна старая убогая женщина, осененная благостью Божьей за свои молитвы и достоинства, смогла изменить порядок природы. Имеется в виду Блаженная Схоластика, пригласившая Святого Бенедикта, которая умоляла Бога, чтобы он остался, и случилось сильное ненастье, не позволившее Блаженному Бенедикту ее покинуть20. То же можно сказать и о других бесчисленных чудесах, содеянных над природой и ей вопреки благостью Божьей, ангелами, святыми, достойными церквями и благочестивыми людьми. Подобное изменение природы одинаково возможно как для неодушевленных, так и одушевленных тел, и для людей.
В соответствии с различными сочетаниями звезд человеческое тело всякий час меняется и побуждает душу к различным действиям в нравственной, научной деятельности и иному служению21. Но душа не детерминируется, а лишь склоняется и побуждается к этому сочетанием небесных тел, так что нельзя сказать, что холерик побуждается какой-нибудь констелляцией к гневу, сангвиник - к миру, флегматик - к покою и досугу, меланхолик - к печали и одиночеству22. Не детерминируется она и свободным выбором, лишь решительно к чему-то побуждается или иначе склоняется к нему сочетанием небесных тел. Это вроде того, когда человек в присутствии друзей и близких и побуждаемый ими совершает множество забавных и огорчительных деяний, которые без них он бы не сделал; так наличное сочетание меняет темперамент, от которого следует побуждение ума в определенном направлении. И причина этого в том, что определенное лицо состоит из тела и души, но едино по природе и сущности, а душа легко возбуждается страстями тела, и, наоборот, тело - страстями души23.
Так, Авиценна в 8-й книге «О животных» и в других сочинениях свидетельствует, что телесный жар и холод и иные многообразные страсти, множатся только от помышлений и аффектов души, в чем каждый может убедиться, наблюдая себя и других24. Но это возбуждение души, возбуждающей (темперамент), преимущественно от звезд, должно учитываться правящими и иными господствующими в миру и в церкви. Так как если истинный математик знает точно год, день и час зачатия и рождения человека, то может точно судить о его будущем темпераменте, из этого он выведет его естественные склонности и влечения к добру или злу. Так, все люди, по-видимому, сообразно своему естественному темпераменту, как изложено выше, не детерминируются в своем свободном выборе, но все же решительно и властно к нему склоняются. Царь, следовательно, естественно следует своему темпераменту. И если он слишком холеричен, то склоняется к гордости, гневу, неумеренности, раздору и войне и к иным буйствам. И к этому склоняются его волей его советники и друзья, склоняется его волей и царство, и так царские пороки потрясают и само царство его, и являются причиной потрясений у соседей.
А если он сангвиник, то кроткий и смиренный, рассудительный и мирный, любитель справедливости и мира, общества, дружбы и учтивости. И так царь иного темперамента побуждается к иному. Сходным образом все те, кто господствует либо в миру, либо в церкви влекутся своими темпераментами либо к добру, либо ко злу, если Бог не изменит порядок природы и волений. Если же знающие ученую астрономию медики дадут им добрые советы, то дурные темпераменты этих людей можно заменить на лучшие и так склонить их к умеренности, миру и справедливости, к согласию и дружбе и ко всему доброму.

ГЛАВА ТРЕТЬЯ
о речах и делах ложных математиков и демонов
Можно размышлять о суждениях истинных и ложных математиков, но здесь мы рассмотрим их речи и дела, которыми они очень известны. Так, те и другие могут совершать много полезных действий, особенно с человеческим телом, способствовать благополучию и препятствовать обратному, заботиться о бесчисленных удобствах и избегать зла. Однако ложные математики считают, что все, что они делают, совершается по необходимости, а истинные математики никакой необходимости не признают. Далее, ложные математики, из-за своего неверия и ошибок, в которые они впадают при исчислении небесных констелляций, впадают, по Божьему приговору, в другие бесчисленные ошибки и ищут помощи демонов, и творят заклинания, амулеты и жертвоприношения, для чего изучают вреднейшие книги, в которых рассказывается о разных демонах; сходятся с вреднейшими людьми и некоторым из них математики открывают внушения и инструкции демонов через их откровения. К тому же наихудшие из этих сами творят зло, а книги их вреднейшие математики озаглавливают именами: Книга Адама, Книга Моисея, Книга Соломона, Книги Аристотеля и Гермеса и иных мудрецов, но написали их сами эти наихудшие из людей, и они соблазняют людей, не только молодежь, но даже пожилых и знатных мужей, наиболее сведущих в наше время. Мы сами видели множество мужей, увлеченных этими книгами, не только клириков и мужей церкви, но и в разной степени образованных государей и других, столь же великих мужей. И эти математики в своей злобе вызывают демонов, и те говорят и творят многие чудеса, по Божьему попущению. Иногда они показывают изображения на заклятом ногте мальчика-девственника, на поверхности тазов и на лезвиях мечей, на лопаточных костях барана и иных полированных предметах, заклятых соответствующим образом и демоны открывают им все, что они хотят, по Божьему попущению.
Мальчики, разглядывая полированный предмет, видят изображение украденной вещи и переносятся в те места, где она спрятана, видят тех, кто ее похитил и подобным образом - многое другое, а демоны им все это показывают.
Но безумие ложных математиков проявляется и в отсутствии демонов, не в их естестве и искусстве, а в чистейшей магии. Они творят многие чудеса, приносящие временную пользу одним и зло другим, но творят это с помощью невидимых действий и откровений демонов, по Божьему попущению. Как говорит Давид об откровении демонов людям нечестивым: «послал на них пламень гнева Своего, и негодование, и ярость, и бедствие, посольство злых ангелов»25.
Эти геомантики творят амулеты и фигуры [=гороскопы] на песке26 и предполагают этим искусством узнать будущее и скрытое настоящее и прошлое; в заморских странах они сидят на рынке и в других общественных местах, и приходят к ним мужчины и женщины для тайных сделок и вопрошания будущего. И творят они свои деяния силою звезд, а также по подобию звезд делают свои гороскопы, употребляя словечки астрономов, и многие знаменитые мужи заражены в наше время этим занятием. То же самое относится и к другим магическим искусствам: гидромантии27, когда гадают по воде, ведь «гидро» по-гречески - это вода; аэромантии28, когда гадают по воздуху; пиромантии29, когда по огню, и многим другим заблуждениям, о которых мы сейчас не скажем, - через которые демоны губят их тайными откровениями.
Такого рода иллюзии проистекают либо от собственного неверия людей, либо от магов, от их собственных тяжких грехов, или тех, которые их в это вовлекли; от конкретного зла и многого вреда, творимого магами, подвергается страданиям множества людей. Все это на бесконечных примерах раскрывается в наши времена в виде бесчисленных злодеяний, о которых мы сейчас не можем писать. От всех этих амулетов и заклинаний, гороскопов и, наконец, магических сочинений исходят величайшие заблуждения старушонок-прорицательниц и таких же мужчин. Ведь так вначале учились магии, матери учили дочерей, отцы - сыновей, и постепенно возрастал во всем мире бесконечный вред вплоть до сегодняшнего дня, и продолжится этот рост до дня Антихриста. Особое зло проистекает из соединения мужчин и старух-прорицательниц с математиками: оно - наихудшее из возможных. И как Антихристу предшествуют многие нечестивые люди, склоняющие многих к еще худшим заблуждениям Антихриста, так и во всяком ложном учении или философии, что уже воспринята пятьдесят лет назад30, ложные исследования вероучения которой еретиками, явно приближают времена антихристовы. Все зло, следовательно, ложных математиков, магов, ложно философствующих и еретиков, извращающих ныне все истинное и доброе, проистекает от демонов, ими они инструктируются и содержатся.

ГЛАВА ЧЕТВЕРТАЯ
о речах и делах истинных математиков
Истинные же математики полностью удалились от всех этих зол и целиком служат истинной философии и вере и знают, как выбрать время нужных сочетаний звезд, в которое силою планет и неподвижных звезд, могут, с Божьего позволения, многое сделать природой и целительным искусством природы. Они пользуются определенными словами и действиями, но не заклинаниями магов и старушонок, а согласно благодати, данной философу в области служения Божеству, совершают молитвы и жертвоприношения, которых касается Аристотель в первой части последней главы31.
Даже если мы и не обязаны признавать, что философы имеют дар деятельной благодати, ибо не знаем, дает ли ее им Бог, но знаем, что благодать они имеют большую, так как имеют великую мудрость и удивительные силы, которые применяют на пользу всем нам христианам. Такие великие философы, как Платон, Аристотель, Авиценна и им подобные не поклонялись идолам, а презирали их и по своему убеждению почитали Бога истинного в соответствии с данной им благодатью, и так возносили жертвы и молитвы, не зная закона Моисея и Христа, подобно древним отцам от Адама до закона, данного Моисеем. К тому же Аристотель в своем законе поклонялся Троице, совершая три молитвы и три жертвоприношения, как учит Аверроэс в начале комментария «О небе и мире»32.
И астрономы-христиане должны благочестиво жертвовать такие молитвы Богу и святым и во всех своих действиях призывать их на помощь, а не демонов, как маги. В этих молитвах надлежит использовать святые Евангелия, добавляя амулеты, фигуры креста и распятия, Божьей Матери и Блаженного Дионисия, бывшего лучшим астрономом, и иных, для содействия которых совершается жертва. Астрономы должны и могут поэтому, совершать подходящие действия, чтобы облегчить и ускорить реализацию желаемого. Так, опытный в астрономии врач использует свои медикаменты, когда звезды совершают полезные движения и подходящим образом располагаются над горизонтом, то есть над нашим или его жилищем или над землею нашего проживания, а вредных звезд остерегается. То же он проделывает с пищей и питьем, если он сведущ в астрономии. Врачуя ослабленного человека, он смотрит, как тот переносит определенное излучение звезд, и знает эту предрасположенность не только у ослабленного, но и у больного человека. Знает он и пути исправления и улучшения его свойств, чтобы склонить его ко благу для себя и для других, как в теоретической, так и в практической области. Так, Артефий-философ33 исцелил сына царя, у которого был учителем, и чудесным образом улучшил его свойства к благости и мудрости. И это необходимо осуществить в максимальной степени для царей и их сыновей и других правителей, а также прелатов и всех высокородных мужей, не только для их пользы, но и для пользы управляемой ими церкви и мира. Для процветания государства и общества, избавления его от упадка, можно сделать даже больше, и об этом Аристотель пишет в своей книге, но в неявной форме34. Ведь говорят: кто откроет тайны недостойным, тот нарушитель печатей небес, и от этого ему будет много зла.

ГЛАВА ПЯТАЯ
об истинных науках, сходных по названию с теми четырьмя, о которых мы говорили, но отличных от них по предмету и направленности, ибо они части философии и опытной науки
Мы установили, что геомантия, о которой мы уже говорили - это магия, то же самое - аэромантия и гидромантия и пиромантия, которым посвящены книги магов. Однако другие, того же наименования, но не предмета и направленности - части философии и опытной науки. Так, согласно Птолемею в его книге «О расположении сферы», которая иначе называется «Введение в Альмагест», сказано, что часть философии о познании будущего, согласно вероятности, имеет два подразделения. Одно - это природная астрономия, судящая о явлениях природы в этом низшем [подлунном] мире способом средним между необходимостью и невозможностью, как учит Птолемей в «Стослове» и в «Четырехкнижии», так что астрономы не связывают свободу выбора никакой необходимостью и, как было объяснено выше, никакой случайностью.
Но есть и другая наука, которая рассматривает будущие изменения этого подлунного мира, называемая опытной наукой в вышеупомянутой книге Птолемея, знаменитым основателем которой, как замечает Птолемей, был Аристотель, вызвавший этим среди астрономов споры, и которая была во многом усовершенствована Аратом-философом35. Эта наука рассматривает то, что появляется в воздухе, в огне, то есть в сфере огня, с помощью которых философы судят о дождях и ветрах, засухах, жаре и холоде, о влажности, зараженности и гнилости воздуха, земных и водных существ и людей и всего живого. Однако не только об этом, но и о многом другом и даже лучше об этом учат поэты, такие как Вергилий в первой книге «Георгик»36 и его комментатор и защитник Сервий37, а также Лукан38, особенно в первой и шестой книгах, и многие другие. Авиценна правильно написал в книге «О животных»39, что некий человек, живший в Константинополе, судил об изменении ветров по ежу, проявляющему беспокойство перед изменением направления ветра. Дельфины в море к непогоде всплывают из глубины на поверхность моря, и так можно сказать о многих особенностях поведения животных как на море, так и на суше. И шум лесов, и морское волнение, и тому подобное, - все это знаки изменения воздуха и подлунных вещей.
Подобно этому происходят изменения и в воздухе: это пламенеющие видения или пламенеющие испарения, такие как восходящий и нисходящий Ассуб, который народ называет падающими и нисходящими звездами; пламенеющие испарения означают засуху в подлунном мире, как следует из заключения к «Стослову» Птолемея40. И многое подобное светящееся и пламенеющее появляется в виде различных фигур, о которых Аристотель замечает в первой книге «Метеорологии», вроде пылающих драконов и змей, колонн, пирамид и многого другого41. То же можно сказать и о радуге, и «гало» или «аллитети», то есть цветном круге вокруг солнца, луны или звезд, и о перпендикулярной цветной полосе; они многое говорят об изменении воздуха. И кометы, которые называются косматыми звездами, означают, как мы видим в наши дни, несчастья, когда появилась большая комета, вызвавшая потрясения не только воздуха, но и людей и всех известных нам царств в 1264 г. В тот год и в последующие, в мире были сильнейшие потрясения, так как от ее существа и от распространяемых ею лучей исходил ужас, страшивший всякого человека сверх меры. А эти кометы появляются не только из пламенеющих испарений, но поднимаются под воздействием какой-нибудь планеты или неподвижной звезды, чьему движению они следуют, как железо следует движению магнита. И кометы эти, как учит Альгазель в книге «О природе»42, имеются в сфере огня над воздушной сферой.
О многом большем могут сказать эти знаки мировых изменений и об этом много писали как святые и историографы, так и философы; они, мол, видели на небе одновременно два или три солнца и две или три луны одновременно. А это были сферические пламенеющие испарения от лучей солнца или луны; они не относятся к роду комет. И о многом подобном, и о еще больших чудесах, приключившихся от этих явлений и огней, рассказывает Тит Ливии, лучший автор мировой истории43, и святой Орозий44 блаженному Августину, и сам Августин, и многие другие самые достоверные авторы. Как описывали эти наидостовернейшие авторы, эти чудеса заставили измениться весь мир. Согласно им, с неба или сферы воздуха некогда капало молоко, кровь, падали шерсть, металлы, камни и живые звери, такие как рыбы, саламандры и другие рептилии, лягушки и жабы, и куски мяса, из земли выходили потоки масла и крови и совершались другие чудеса, как учат вышеуказанные авторы и другие достовернейшие о явлениях, от которых проистекают в мире великие перемены. Подобное можно сказать и о затмении солнца и луны и других планет. Рассмотрение затмения возможно с двух сторон: или через место солнца, луны и звезд в системе знаков - это астрономическое рассмотрение затмения; или как затемнение и помеха свету, в результате чего низший мир лишается милостей света и происходит затмение, в этом случае рассматриваемое опытной наукой45. Тогда во всем происходит невыразимое изменение, особенно когда случается полное затмение, то есть когда затмевается все тело солнца или луны, и в высшей степени, когда затмевается все солнце. Тогда днем наступает ночь и на небе появляются звезды, а испуганные овцы мечутся туда и сюда, пугаются звери и особенно люди душой и сердцем, как свидетельствуют испытавшие это, и оно может произойти быстрее, чем его предскажут знающие в этой науке. Все это и подобное суть действия планет и звезд и называется Птолемеем и другими «второе звезд», то есть действие это по отношению к главному занимает второе место. Об этом говорит Птолемей в «Стослове», замечая, что знающая душа достоверней судит через второе звезд, чем через звезды, а также в книге «О положении сферы» говорит, что Аристотель-благородный и астрономы более сведущи в этой науке, чем собственно в астрономии.
Следовательно, если «ге» греческое по-латински означает землю, а «мантия» - «гадание», то есть суждение о будущем, то одна «геомантия» - это магия, о которой было сказано выше, а другая, в ином смысле слова, - часть философии, которая рассматривает знаки в поведении животных и других земных вещей, говорящие о будущем, и если они правильно осмысляются, то не обманывают. Аналогично, греческое «гидор» означает по-латыни «воду», а «мантия» - гадание или суждение, как употребляют это слово достойные уважения, и это, как сказано, та магия, которой пользуются маги, но другое - это часть философии, которая усматривает знаки будущего в воде и водяных вещах, в рыбах и других. От греческого «аер» происходит двузначное слово аэромантия: одно из значений - магия, а другое относится к природе и усматривает вышеуказанные знаки в воздухе. Также и «пир» - это «огонь», от чего название «пиромантия»; одной занимаются маги, а другая относится к природе и является частью философии, изучающей знаки в сфере огня, то есть кометы и другое, с чем связываются затмения и название это употреблялось древними до философов, и древние полагали, что небо имеет огненную природу, в частности, звезды, которые лучатся, как огонь. Поэтому первое и высшее небо называется эмпиреем.
Именно об этих науках о природе, которые могут называться геомантией, гидромантией, аэромантией, пиромантией условно, так как, по существу, они часть философии, Аристотель пишет в этой книге, но переводчик, не имея для этих наук специальных латинских слов, использовал наименования магических наук, похожих на некоторые истинные науки.

ГЛАВА ШЕСТАЯ
о размышлениях некоторых астрономов в этой книге, особенно в последней главе второй части, а также в последней и предпоследней главе третьей части
Собственно некоторые астрономические трудности в этой книге, наибольшие в последней главе второй части и в последней и предпоследней третьей части, вынуждают нас разъяснить, что весь мир сферичен и расположен над землей своей выпуклой частью. Однако и земля от природы сферична, с одной стороны выпукла, с другой вогнута. Расположена она в центре мира в вогнутой сфере, от природы заполненной водой, как было в начале мира и будет в конце. Впрочем, места обитания людей освобождаются от большей части воды, которая заключается в глубинах земли или ниже вогнутости земли, постоянно, до конца мира, и согласно четвертой книге Ездры46 шесть частей земли свободны от воды, а седьмая связана с водой. С этим последним согласен Аристотель в конце второй книги «О небе и мире». Сферическая выпуклость воды располагается в вогнутости сферы воздуха, выпуклость воздуха в вогнутости огня, а выпуклость огня в вогнутости орбиты или сферы Луны. Выпуклость сферы Луны располагается в вогнутости орбиты или сферы Меркурия, а выпуклость сферы Меркурия в вогнутости сферы Венеры, а выпуклость сферы Венеры располагается в вогнутости сферы Солнца, а выпуклость сферы Солнца в вогнутости сферы Марса, а выпуклость сферы Марса в вогнутости сферы Юпитера. А выпуклость сферы Юпитера располагается в вогнутости сферы Сатурна, а выпуклость сферы Сатурна в вогнутости сферы неподвижных звезд в большом теле, где имеются, согласно нашему восприятию, бесчисленное количество малых звезд, называющихся неподвижными. Выпуклость же этой сферы, то есть неподвижных звезд, располагается в вогнутости неба вод, а выпуклость этого неба вод в вогнутости неба эмпирея, высшего неба47. И в этой совокупности небес каждое облекает другое как оболочки луковицы. Чем тело более внешнее, тем оно больше, как видно из рисунка, на котором показано, что имеется десять небес и четыре элемента. Так, небеса - это небо Луны, небо Меркурия, небо Венеры, небо Солнца, небо Марса, небо Юпитера, небо Сатурна, небо неподвижных звезд, небо вод48 и небо эмпирея.

Следовательно, имеются семь небес звезд, которые называются планетами; греческое «планес» по-латыни означает «блуждающие», ибо они движутся то к северу, то к югу и в зависимости от расстояния изменяют свой вид. Истинные звезды восьмого неба называются неподвижными, так как их вид и расстояние остаются постоянными; ведь если три звезды образуют углы треугольника, они всегда сохраняют тот же вид и определенное расстояние. Однако планеты не служат такой фиксации расстояния, они поочередно то сближаются, то разделяются. Движение же неподвижных звезд осуществляется то по направлению к югу, то по направлению к северу49.
Поистине, элементов четыре - это сфера земли, сфера воды, сфера воздуха, сфера огня. Сфера огня обращается движением луны, сфера же воздуха обращается медленнее, еще медленнее сфера воды, а сфера земли не обращается вовсе; она - неподвижный центр всех сфер мира, вокруг которого обращается все прочее.
Для понимания движения умопостигаемых небес нам пригодны воображаемые круги, два из которых основные - это экваториальные, разделяющие весь мир на две равные части. Люди, обитающие на земле под этим кругом, всегда имеют равноденствие, поэтому они там в высшей степени умеренного темперамента и наилучшие. Этот воображаемый круг имеется на восьмом и на девятом небе, то есть небе вод, одна половина его наклонена или устремлена к северу, другая к югу и называется Зодиаком. Греческое слово «зое» по-латыни означает «животное», а «зоне, зонтис» означает «живой». Следовательно, Зодиаком называется круг на звездном небе, звезды которого образуют фигуры людей и живущих животных. Так, первая часть этого круга называется Овен, так как в ней звезды расположены как бараны или в бараньем порядке. Вторая часть - Бык, ибо здесь расположение звезд имеет форму быка. Третья часть называется Близнецы, так как там звезды расположены в форме двух юношей-близнецов. И так во всех других частях Зодиака, которых во Вселенной двенадцать и называются они по своим фигурам, обозначающим животных и людей. Каждый знак имеет 30 частей, которые называются градусами и поэтому во всем Зодиаке их имеется триста шестьдесят, то есть двенадцать раз по 30 будет триста шестьдесят. Каждый градус разделяется на 60 частей, называющихся минутами, а каждая минута на 60 частей, называющихся секундами, и каждая секунда на 60 частей, называющихся терциями. Эта же последняя, насколько нам необходимо при астрономическом наблюдении, - на кварты, квинты, сексты и т. д.
Тот Зодиак, который в виде круга расположен на восьмом небе, называется подвижным Зодиаком, так как звездное небо, на котором он воображаем, движется, но если основной экваториальный круг будет на девятом небе воображаемо фиксироваться над тем, который имеется на восьмом небе, то и он, расположенный на девятом небе, имеет 12 знаков и триста шестьдесят градусов, так как каждый из 12 знаков имеет по 30 градусов. Этот Зодиак девятого неба называется неподвижным, а также равноденственным, равноденственным же потому, что небо вод не движется.

Далее, Солнце движется посередине, с той и другой стороны Зодиака по кругу, который называется линией эклиптики и не отклоняется от нее, но другие планеты отклоняются часто и порой бывают под ней. Звездное же небо движется под градусом Зодиака девятого неба, то есть вод, но не больше, чем на один градус за сто лет. А так как тот Зодиак неба вод имеет триста шестьдесят градусов, то полный круг или воображаемая сфера на небе не может быть пройдена меньше, чем за тридцать шесть тысяч лет, и из этого видно, что он никогда не будет пройден, так как от начала и до конца мира пройдет меньше времени.
Небо Сатурна совершит свое движение через ту и другую сторону Зодиака приблизительно за 30 лет; Юпитер за 12 лет, Марс за два года, Солнце за год, Венера и Меркурий почти как Солнце, Луна за лунный месяц, который состоит из 27 дней и 8 часов. С каждым днем они, следуя своей природе, движутся, как мы наблюдаем, по окружности Земли, от места к месту, и движение это не противоречит движению над ними, напротив, это одно движение. Ведь Солнце проходит один градус почти за один обычный день по Зодиаку над поверхностью Земли, а в последующие дни следующие градусы, и входит в следующий градус почти к концу своего оборота вокруг Земли, так что движение это одно и то же, хотя имеет различные аспекты и названия.
Так, когда Солнце находится в чашке созвездия неподвижных Весов области неба вод, оно поднимается над землей вплоть до указанной точки и ночью под землей до того места, но не возвращается к чашке Весов, от которой начинало движение, а больше склоняется к концу Весов, так как в своем движении от места до места обращается не по правильному кругу, а по сфере, ибо круг заканчивается в том пункте, от которого начался, но сфера начинается с одной точки и завершается в другой. Так, если Солнце в чашке Весов восьмого неба оказывается одновременно под чашкой Весов в области неба вод, то получится, что чашка Весов восьмого неба обращается быстрее, чем Солнце, поэтому Солнце не приходит на это место во второй день так быстро, как чашка подвижных Весов, и Солнце остается позади, то есть в конце первого градуса подвижных Весов. И так происходит во всякий день года для единичного года для единичного знака. А Солнце движется своим движением с Востока вокруг Земли, а не движением восьмой сферы, как полагают неопытные50.

ГЛАВА СЕДЬМАЯ
о свойствах планет и знаках, о которых Аристотель замечает в этой книге и о шести способах изменения низших вещей в этом мире, как одушевленном, так и неодушевленном, силою планет; и особенно об изменениях осуществляющихся согласно природе планет
Теперь нами будет отмечено или добавлено [к сказанному в книге Аристотеля] о свойствах планет и знаков [Зодиака], так как без этих замечаний нельзя понять сделанных маргиналий. О Луне утверждается, что Луна холодная и влажная, в своей силе и действии на низшие вещи оказывает влияние на влажное и холодное в них51. Меркурий более безразличен к горячему и сухому, к холодному и влажному, умеренному или неумеренному, которое принимает или усваивает из сочетания с другими планетами и из знаков их благоприятного или неблагоприятного расположения. Венера - горячая и влажная, однако более влажная, чем горячая, влажностью воздуха. Солнце горячее, но во влажности умеренное, ибо его жар не разрушителен или губителен, как огненный, а порождающ и подобен жару души или жару в душе, то есть естественному жару человека, и подобно ему, умеренность во влажности и сухости в низшем мире для него совершенно необходима. Марс слишком горяч, иначе, слишком преисполнен жара и сухости, поэтому для многого вредоносен, если только его зло не умеряется благостью знака или знаков или сочетанием с добрыми планетами или их видом. Юпитер горячий и влажный влажностью воздуха, причем в большей степени, чем Венера, и [вторым] после Солнца несет миру благополучие. Его благость такова, что, сочетавшись с Луной в одном знаке каким-либо образом, она воспринимается мягчительным лекарством и разрушает его действие, так как мягчительное лекарство, и в первую очередь ревень, ядовито, а Юпитер своим действием разрушает его силу, когда оно принимает благость в период сочетания Юпитера с Луной. Сатурн является наихудшим и ядовитейшим, так как он - холодный, сухой и причина смерти, но, однако, необходим миру, подобно скаммонии52, ядовитому, но полезному лекарству, которое в виде добавки усиливает его действие. Как мир наполняется благостью от одних планет и неподвижных звезд, и если не умеряется вредом Сатурна и Марса, то, так сказать, разнеживается и портится от избытка блага, так и человек доброго темперамента, питаемый излишними наслаждениями, постепенно становится ленивым и порочным. Неподвижные звезды имеют природу или Луны или Меркурия, Венеры или Солнца, Марса или Сатурна.
О второй манере изменений мира через аспект планет
Планетное добро или зло или их указанные свойства возрастают, уменьшаются или умеряются в силе, в зависимости от того или противоположного ему аспекта, то есть их сочетания в определенной точке зодиака. Так, когда Солнце и Луна в новолунии, то они в одном знаке, и, наоборот, в разных частях, когда отстоят друг от друга на полнеба, в случае полнолуния Луны и Солнца. А когда они отстоят на два знака - это называется шестым аспектом, так как они отстоят на шестую часть зодиака, ибо два есть шестая часть двенадцати. Когда отстоят на три знака, это называется четвертым аспектом, так как они отстоят на четвертую часть зодиака. Когда отстоят на четыре знака - это называется третьим аспектом, ибо они отстоят на третью часть зодиака. Следовательно, они изменяются в ходе движения и этими пятью аспектами умеряются.

О третьей манере изменений мира через приближение планет к Земле и их удаление от Земли53
Эти же силы, по отношению к низшему миру, слабеют и усиливаются через приближение и удаление от Земли, потому что они то заходят к Земле, то восходят к небу.
О четвертом изменении планетной силы54
Силы планет растут или умеряются следующим третьим образом, по которому они находятся в различных знаках [Зодиака] или домах, являющихся основными частями неба либо мира, частью своей орбиты планеты заходят под знак, поэтому мы говорим, что планета расположена в знаке или доме. Все планеты находятся на бесконечном расстоянии от знаков на звездном небе, за исключением Сатурна. Даже когда они приближаются к Земле, их отделяет от нас большое пространство.
О знаках
В урочный час надлежит узнать и свойства знаков. Нами установлено уже, что Овен, Лев, Стрелец - огненные, то есть горячие и сухие. Телец, Дева и Козерог - земные, то есть холодные и сухие. Близнецы, Весы и Водолей - воздушные, то есть горячие и влажные. Рак, Скорпионы и Рыбы - водные, то есть холодные и влажные. Из этого правила следуют и их различия. Если же сравнить знаки друг с другом, теми же свойствами из них обладают пятый и девятый. Когда горячая планета находится под горячим знаком, ее жар возрастает, когда под холодным, понижается, и так в других случаях. Известно также, как про знаки, так и про планеты, что по своей субстанции или природе они не несут никакого жара или холода, сухости или влажности, но имеют силу разогревать элементы и то, что пребывает в их сферах, а также охлаждать и сушить и увлажнять или делать влажным своей властью. Это вроде того, как вино, не горячее и сухое по своей субстанции, а холодное и влажное, однако горячит и сушит. Вино и опьяняет, хотя и не пьяное, и так до бесконечности.
О пятом изменении планет по благоприятности и ущербу, которые следуют из указанных знаков
Пятое изменение планет связано со знаками [Зодиака], оказывающими благоприятное и неблагоприятное воздействие. Имеются пять прерогатив [добрых] сил, которые называются достоинствами планет. Название это происходит от аналогичных могуществ, которыми обладает царь и достойные. Это - дом, величие, тройственность, лицо и термин.
Ведь царь - царь, когда он в своем доме пользуется наибольшим весом [достоинством]. Когда же он пребывает вне дома и дворца и где-нибудь в царстве имеет достоинство и величие, он пользуется им не в такой степени как во дворце и доме. То же самое можно сказать о втором достоинстве, называющемся величием. Когда оно имеется среди друзей, называется тройственностью, ибо нет более совершенной дружбы, чем трех, как в деятельной любви Отца, Сына и Святого Духа.

Когда же их сила озарит сердце человека, то называется лицом; она именуется так потому, что более других частей тела представляет человека. Когда же достоинство заключается в названии [термине] своего царства, оно наименьшее, и потому это пятое достоинство называется термином. На основании этих метафор и носят названия достоинства планет. Дом содержит в себе пять терминов достоинства, величие - четыре термина, тройственность - три термина, лицо - два термина.
Далее, да будет нам известно, что любая планета имеет в числе знаков два дома, за исключением Солнца и Луны. Так, Сатурн имеет Козерога и Водолея, Юпитер - Стрельца и Рыб, Марс - Скорпиона и Овна, Венера - Весы и Тельца, Меркурий - Близнецов и Деву, Луна - Рака, Солнце - Льва. Однако автор этой книги упомянул только о домах и почти больше ни о чем, то есть умолчал о четырех следующих достоинствах.
Подобно этому надлежит знать, для чтения этой книги, что одни знаки называются мужскими, другие женскими и то же самое планеты. Имена эти перенесены на планеты и знаки фигур так, что мужское обозначает большую силу, а женское - меньшую, как мы видим во всем и у людей. Так что планета и знак большей силы называются мужскими, меньшей - женскими. Солнце, Марс и Юпитер - мужские, Луна, Венера, Сатурн - женские или женственные. Меркурий во всем безразличный. Овен - первый из знаков - мужской, Телец (Бык) - женский, Близнецы - мужской, аналогично Рак - женский.
И так по порядку, один из знаков всегда мужской, другой женский.
О шестом изменении, совершаемом планетами, в зависимости от того, в каких домах они находятся относительно Земли
Дом лежит в основе разделения всего неба на двенадцать частей. Так, от Востока под Землей, вплоть до угла Земли, имеются три дома, называемые: первый, второй, третий. Угол Земли - это точка на небе под Землей, противоположная точке в середине неба над Землей (т. е., надир). Между углом и востоком имеется четвертая часть неба или, как сказано, три дома. От угла Земли до Запада следующие три дома и вторая четверть неба, в которой имеются четвертый, пятый и шестой дома. От Запада до точки в середине неба над Землей (зенит) - другая четверть и три другие дома - седьмой, восьмой, девятый. И от серединной точки неба над Землей вплоть до Востока последняя четверть неба и три последние дома - десятый, одиннадцатый и двенадцатый.

Первый дом называется восходящим, так как восходит и поднимается над Землей и земным. Удивительное многообразие планет и знаков в этих домах оказывает влияние на низший мир и все, что к нему относится. Однако в этом моем изложении я не буду специально останавливаться на этой теме, читатель может найти их в астрономических книгах, особенно в книге Абумашаpa55, называющейся «Введением в астрономические суждения». К тому же в некоторых местах этой книги [Аристотеля], где есть необходимость, сказано много полезного. Я же в заключение объясню характер знаков этой фигуры.
О «Неизмеримой Славе» утверждается, что она превосходит все лекарства, описанные в книгах врачей по способности сохранить здоровье и сберечь у мужей как душу, так и тело. В тексте (Аристотеля] отмечается, что оно достойно похвалы, если не испорчено; все зависит от качества его приготовления. Названия составляющих его частей частью греческие и в большинстве арабские, но так как этот текст испорчен дурными переписчиками и во многих книгах извращен, то о том, какие для этого лекарства нужны ингредиенты, можно узнать из книг Плиния и книги Артефия-философа, который писал об этом лекарстве и прославился тем, что с помощью этого лекарства прожил, сохраняя мужскую силу и хорошую память, 1025 лет, и аналогичное из книги «О случаях старости», пригодное для получения и изготовления по тому рецепту, который описан у автора. Однако его изготовление предполагает по меньшей мере 13 условий, описанном нами в нашем «Антидотарии»56 об изготовлении лекарств и только с тем, что там сказано, лекарство будет целительным.
Для этого извлекаются вещи необходимых свойств и наилучшие лекарства, укрепляющие силы, их фиксирующие и сохраняющие, а потом из них приготовляется тело равного состава, не подверженное гниению, которое может употребляться, как и другая пища, вовнутрь или быть смешана с нею в нужной пропорции. Все это соединяется с очищающими лекарствами и на несколько дней выкладывается для воздействия на него космических излучений. Так получается «Неизмеримая Слава». После четвертого дня, при правильном составе свойств фиксирующих его составляющих, доброй пропорции, необходимом качестве смешения и иррадиации небесных сил - в зависимости от этого оно может быть хорошее, лучшее и наилучшее.
Также, да будет известно, что знающие, работающие с чем-либо съедобным и годным для питья, сводят его элементы к равному или подобному и так добиваются продления жизни, Однако этот опыт связан с величайшими трудностями, поэтому проводят его немногие, ибо много требует работы и вводит в большие затраты желание людей познать тайны природы и всевозможных наук, однако высшего мастерства достигают в этой работе единицы и немногие удостаиваются похвального итога. О тех же, которые добились успеха, мы писали в нашей «Опытной науке» и одного видели в наше время, полагаем, что он и сейчас живет в Германии и как свидетельство своего возраста имеет письма от Папы. Подобного же эффекта можно добиться мазями и микстурами, и этого, со сказанным в книге Аристотеля о средствах укрепления ума, теперь достаточно.
Трактат закончен.

________________________________________
ПРИМЕЧАНИЯ
*1 Easton S. С. Roger Bacon and his search for a Universal Science. Oxford, 1952, p. 63.
*2 Geuer В. Die patristische und scholastische Philosophie // Fr. Ueberwegs Grundrisse der Geschichte der Philosophie. Bd. 2. Berlin, 1928. S.469.
*3 Gilson E. La philosophie au Neuen Age. Paris, 1986, p. 476-477.
*4 Steele R. Introduction in Secretum secretorum. Oxonii, 1920, p. viii.
*5 Universal History of El-Makin (Budge, Alexander VII, p. 382) - цит. по: R. Steele. Introduction, p. xxiii.
*6 Roger Bacon"s Philosophy of Nature. A Critical Ed. with English Translation, Introduction and Notes of De multiplicatione specierum and De speculis comburentibus, by D. C. Linberg. Oxford, 1983, p. vii.
*7 Титул (этимология слова) - происходит от греческого слова «титан», что по-латыни переводится как «солнце»; и как солнце озаряет мир, так титул озаряет и свидетельствует о книге. - Роджер Бэкон.
*8 Согласно Цицерону, «...есть у людей нечто такое, что у нас называется дивинация, а у греков «мантикэ», то есть способность предчувствовать и узнавать будущее... Мы в этом, как и во многом другом, поступили лучше, чем греки, присвоив этой превосходнейшей способности название, производное от слова «дивус» (божественный), между тем как греки, судя по толкованию Платона, произвели свое название от слова «мантия», значащего «исступление». (I). (Цицерон. О дивинации. I // Философские трактаты. М., 1985. С. 191).
*9 Подобное различение имеется у Секста Эмпирика: «...относительно астрологии, или математики, но не той, которая состоит в прямом смысле из арифметики и геометрии (потому что против этих ученых мы уже возразили), и не той способности к предсказаниям, которая имеется у учеников Евдокса, Гиппарха и подобных им и которую, как известно, некоторые называют также и астрономией (а Р. Бэкон «опытной наукой». - А. В.), ибо она есть наблюдение явлений подобно земледелию и кораблевождению, на основании которого можно предсказывать засуху и дождливые периоды, заразные болезни и землетрясения, и прочие подобные изменения в атмосфере, но астрологии в смысле учения о генитурах [гороскопах]. Украшая ее торжественными наименованиями, халдеи объявляют себя самих математиками и астрологами, с одной стороны, доставляя разнообразный вред людям, а с другой, - укрепляя в нас закоренелые предрассудки и не позволяя в то же время действовать согласно здравому смыслу» (Секст Эмпирик. Против астрологов. - Сочинения, т. 2. М.,1976. С.174).
10 Слово «магия» происходит от персидского слова «магус» - жрец. В Средние века различали магию от ангелов и магию от бесов, называемые соответственно белой и черной.
11 Augustinus. De diversis questionibus, XLV. Издатель текста Бэкона отсылает к сочинению Августина De diversis questiones XL, однако можно сослаться и на то место из «Исповеди» Августина, где он говорит о преимуществе астрономических теорий философов (хотя не называет их имен) по сравнению с «долгими сказками манихеев» (Августин. Исповедь. Т. 3.).
12 Вероятно, имеется в виду папа Григорий Великий (590- 12. III. 604), самый популярный и читаемый из отцов церкви в Средние века, среди работ которого имеются 40 гомилий на Евангелие. По свидетельству Григория Турского, «он был настолько сведущ в науке грамматики, диалектики и риторики, что считали, что во всем Риме не было равного ему человека» (История франков. М., 1987. С. 283). Впрочем, по замечанию Лангена, сказать это, для того времени, сказать не много. «Его собственный кругозор нашел достаточное выражение в замечании, что «свободные искусства» следует изучать лишь для лучшего понимания Св. Писания (Regula pastoralis, V. 30)». «Он был не способен на глубокое философское размышление, поэтому теология у него не получила дальнейшего развития» (Langen J. Geschichte der Romischen Kirche von Leo I. Bonn, 1885. S. 494).
13 Cassiodorus. Opera omnia. PL. 71, p. 1151.
14 Ibid., p. 1204.
15 Boitius. Opera omnia. PL. 64. Inst. Arith. 1.1.
16 Glomerelli - так в 1267 г. называли мальчиков, начинающих изучать грамматику. См.: Rashdall H. The Universities of Europe in the Middle Ages. V. 2. Oxford, 1895. p. 555.
17 Eberhardi Graecinius (ed. Wrobel), X. 211.
18 Вергилий, Энеида, 10. 199. Имеется в виду:
«Движет также и Окн отряды с родимого брега
Манты пророчицы сын и Туска реки, даровавший,
Мантуя, стены тебе и нимфы матери имя».
(Здесь и далее цитаты из сочинений Вергилия приводятся по изданию: Вергилий. Буколики. Георгики. Энеида. Пер. С. Шервинского, С. Ошерова. М., 1932). В комментариях Сервия ничего подобного не говорится, указывается лишь, что «Манты (воистину) - это греческий генетив» (Servius Commentarii in Virgilium Serviani. Gottingae, 1826, v. 1, p. 561). На самом деле, это слово индоевропейского корня madh, men, лат. - mens - ум, мышление, рассудок (Vocobolario Graeco-Italiano, Milano, 1970, р.1179).
19 Commentarii in Virgilium Serviani. Gottingae, 1826, v. 1, p.561.
20 Случай заимствован из жития Св. Бенедикта Нурсийского, основавшего в 529 г. монашеский орден бенедиктинцев. Св. Схоластика - его сводная сестра, создавшая братство бенедиктинок, по уставу Св. Бенедикта.
21 Учение о темпераментах впервые встречается у Гиппократа (см.: «О природе человека» // Избранные книги. М., 1936. С. 199), позднее его разрабатывал Гален. Однако только у арабов, например в «Каноне врачебной науки» Ибн Сины, они стали связываться с влиянием планет.
22 Учение о темпераментах впервые встречается у Гиппократа (см.: «О природе человека» // Избранные книги. М., 1936. С. 199), позднее его разрабатывал Гален. Однако только у арабов, например, в «Каноне врачебной науки» Ибн Сины, они стали связываться с влиянием планет.
23 Мысль о том, что звезды не детерминируют поведение, а лишь склоняют к нему, заимствована Бэконом у Птолемея. См.: Птолемей. Тетрабиблос. К этому трактату имеются комментарии, приписываемые Проклу, введение, приписываемое Порфирию, и схолия Демофила (единст. изд. - Базель, 1559), а также парафразы Прокла (ед. изд. - Базель, 1554), имеются и ценные латинские комментарии Дж. Кардано (1554), переизданные в 5-м томе его работ.
24 «Можно слышать звуки и видеть цвета без того, чтобы они существовали вовне и были обусловлены внешними причинами. И это происходит чаще всего во время бездействия разумной силы или беспечности воображения, а также тогда, когда разумная душа занята представлением и воображением. В этом случае силы представления и воображения усиливают свои особые действия таким образом, что они поставляют формы, представляющиеся как формы, воспринятые чувством» («Книга о душе». Гл. 2. Ибн Сина. Избранные философские произведения. М., 1980. С. 450).
25 Пс. 77,49.
26 Геомантия - гадание с помощью тонкого песка или земли. Герард из Кремоны в Андалузии (1114-1187), переводчик «Альмагеста» Птолемея, введший в употребление в Европе арабские цифры, в своем сочинении «Геомантия и действия планет» проводил мысль о связи между геомантией и астрологией. Отрывки из него напечатаны в лионском издании сочинений Корнелия Агриппы.
27 Гидромантия - гадание по воде. «В стоячую воду (пруд или озеро) бросают один за другим, с промежутками, три камешка: круглый, трехугольный и четырехугольный. Благодаря волнению, эти камешки чертят по поверхности воды некоторые фигуры, объясняемые гадателем, приморские жители в древности наблюдали также внешний вид моря. Второй способ: между зажженными свечами ставят круглый красного стекла сосуд, наполненный водою. После призыва тихим голосом Анаеля (покровителя гаданий), заставляют ребенка внимательно наблюдать поверхность воды, где он видит картины, представляющие отражения астральных образов» (Трояновский А. В. Словарь практической дивинации //"Изида", № 4. Спб.,1913.С. 18).
28 Аэромантия - гадание по небесным стихиям = метеорология.
29 Пиромантия - «гадание по виду пламени. На горячие угли бросали толченую смолу, и если пламя вспыхивало с большим блеском, то предвещало хорошее. При гаданиях в святилищах употреблялись для придания огню большей силы кусочки сухого и горючего дерева. Если они, находясь близ огня, вспыхивали сами, горели ярко, сближаясь в одно пламя, не испускали копоти - благополучный исход предприятия» (Трояновский А. В. // «Изида», № 2. Спб., 1913. С. 18)
30 Если дата составления предисловия Бэкона - 1265 год, вероятно, имеется в виду Ричард Корнуэльский, учение которого было провозглашено в Оксфорде в 1250 г., а затем осуждено в Париже. Если же предисловие написано в 1271 г., то имеется в виду заблуждение аверроистов о космическом уме.
31 См.: Secretum..., p. 61-62. «Ибо люди могут о снисхождении просить молитвами божество, благочестием, мольбою, постами, службами, жертвами, очищениями и многими другими благами вымаливать милости соединения с ним, глубоко раскаиваясь, и тогда всемогущий Бог воистину отвратит от них все вызывающее страх и трепет» (Secretum secretorum. In: Opera hact. ined. R. Baconi. fasc. V. p. 61-62).
32 Averoys, lib. 1, с. 3 // Aristoteles Opera Omnia, Venetia, 1553. «Говорит и по иной славной причине, что она была для него основанием и законом творить три просьбы или молитвы; иначе, жертвы. И говорит, что законодатель не откроет людям это число, если не будет следовать природе, ибо этот закон есть уподобление природе. Говорит. И в соответствии с этим числом держится величие творца в его удалении от сотворенных формю Да будем молиться и приносить жертвы, ибо все это служит не иному как величию творца» {Averoys. De celo et mundo. Ibid. P. 267-268).
33 Под именем этого алхимика сохранилось несколько трактатов, например «О тайнах природы», но упомянутая здесь легенда ни в одном из них не встречается. Ср. Opus Majus, v. II, р. 209.
34 См.: Secretum..., р. 41.
35 Ни тот, ни другой в «Тетрабиблосе» не упоминаются.
36 Вергилий в «Георгиках» пишет:
«Также из лона дождя и солнца и ясное небо
Можем мы прозревать по неким признакам судя, -
Ибо на звездах тогда притупленного блеска не видно,
Тут встает и луна, лучам не обязана братским.
Тонкие по небу тут не тянутся шерсти волокна,
Не расправляют по брегу на теплом солнышке крыльев
Чайки, Фетиды любимцы; грязные свиньи не станут
Рылом подбрасывать вверх охапок растрепанного сена»
И подобные примеры можно умножить.
37 Комментариии Сервия. См.: Commentarii in Virgilium. Gottingae, 1826, v. 2, р. 222.
38
...В те дни были явные знаки
Судеб ужасных даны; предвестьями грозными боги
Всюду наполнили тут и сушу, и воздух, и море. Л
юдям во мраке ночном неизвестные звезды являлись,
Видели небо в огне и наклонно летящее пламя
Факелов в тверди пустой, и комету зловредную, страшно
Космами гривы своей земным грозящую царствам.
Частые молний огни сверкали в обманной лазури,
Всюду в эфире густом разновидный огонь появлялся:
То копья полоса, то лампада с разлитым сияньем С неба блистали...
(Лукан Марк Анней. Фарсалия или поэма о гражданской войне. Кн. 1. Пер. Л. Е. Остроумова. М.-Л., 1951. С. 22).
39 Avicenna, lib. VIII, с. 4.
40 Ptolemaeus Centiloquium. Venezia, 1493, р. 116 (Стослов или Karpos, - это собрание астрологических афоризмов, ложно приписывавшееся Птолемею).
41 Аристотель. Метеорологика // Сочинения. Т. 3. М., 1981. С. 450.
42 Algazel, lib. II. с. 4. Logica et Philosophia Algazelis Arabis. Venetia, 1506.
43 У Тита Ливия часто встречаются подобные описания; см., например, кн. 22. гл. 1.
44 Павел Орозий, историк и богослов V в., ученик Св. Августина, автор всемирной «Истории против язычников» в семи книгах.
45 Для Бэкона излучение небесных тел - важное условие самой жизни на земле. Это положение проистекает из усвоенной им от Роберта Гроссетеста «метафизики света». - А. В.
46 Esdram. IV.42.
47 Здесь Бэкон следует не Аристотелю, а Птолемею. См.: Ptolemy Tetrabiblos. Ed. and transl. F. E. Robbins (Loeb Clas. Libr.), L., 1980, p. 37. В четвертой книге Ездры сказано: «...и на третий день приказал водам собраться в седьмой части земли, а шесть частей осушил и сохранил, чтобы они были возделаны и засеяны перед лицом твоим» (Libri apocrifi veteris Testament! Graece. Ed, 0. F. Fritzsche. Leipzig, 1871, p. 603). В псевдо-аристотелевском трактате «О мире» приводится иной порядок. «Порядок орбит планет неизменен, и первая из них- орбита Фанета [«Светлого»], а по-другому - Крона [Сатурна], под ней - орбита Фаэтона [«Светящегося»], или Зевса [Юпитера], затем - Пироэя [«Огненного»], известная как орбита Геракла или Ареса [Марса], еще ниже - орбита Стильбона [«Сверкающего»], которая, как считают, посвящена либо Гермесу, либо Аполлону [Меркурий]. Ниже орбита Фосфора [«Светоносного»], которую относят к Афродите или к Гере [Венера], а под ней - орбита Солнца и последняя - орбита Луны, которою завершается область распространения эфира, окружающего божественные тела в их упорядоченном движении» («О мире», гл. 2 , пер. И. И. Маханькова. С. 152; см.: Знание за пределами науки. М., 1996).
48 Учение о небе вод связано не с античной, а с библейской традицией. Оно основывается на текстах книги Бытия (I. 6-9) и псалмах (135. 6 и 148. 4). По разъяснению Иоанна Златоуста: «Хребет видимого неба со всех сторон окружают воды - и не стекают, не спадают, хотя не таково свойство вод: напротив, они легко стекают во впадины, если же тело будет выпуклое, они со всех сторон сбегают, и ни малая часть их не устоит на такой форме. Но вот чудо это случилось с небесами... И вода не погасила солнце, и солнце, столько времени ходя внизу, не высушило лежащей наверху воды» (Творения Иоанна Златоуста, Архиепископа Константинопольского. Спб., 1898, т. 2, кн. 1. С. 115. Цит. по: П. П. Гайденко. Эволюция понятия науки. М., 1980. С. 394).
49 У Бэкона видно сильное влияние «Тетрабиблоса» К. Птолемея. Этот система

Насытившуюся душу не привлекают соты,
а голодной душе всякая вещь сладка как мед.

Притч. 27:7.

Распутный ищет мудрости, и не находит;
а для разумного — знание легко.

Притч. 14:6.

Всемогущий, Истинно Мудрый и Всевидящий Бог и Господь дал понимание Человеку, предпочтя его всем другим тварям, и наделил его способностью познавать Свои труды и не оставлять их неисследованными. С тех пор Человек, вдохновленный на то Истинно Мудрым Богом, обладает высокой и глубокой тайной Делания и великой тайной древнего Водяного Камня Мудрых, в котором он должен пробовать свои силы. Нет более естественного занятия на Земле, чем Приготовление и Магистерий Философского Камня, подлинного и нерукотворного, цельного произведения Природы, к которому Адепт ничего не может добавить. Только сама природа управляет его ростом, так всякий земледелец, возделывающий землю, ухаживает за своими плодами и растениями; только она обладает ясностью мысли и милосердием Бога, так что он может направлять работу, когда становятся явными результаты варки, и делать всё в свое время: а именно, в начале имеется Предмет, который нам вручает Природа. В нем сокрыта Универсальная Тинктура всех металлов, животных и растений.

Это сырье, Тело, не имеющее ни вида, ни формы животного или растения, но вначале представляющее собой грубую, земную, тяжелую, вязкую, неподатливую и неоформленную субстанцию, на которой Природа остановилась; но когда просветленный человек вникает в эту материю, исследует ее, Переваривая, и очищает от окружающих ее подобных густому туману теней, он позволяет сокрытому проявиться, и в ходе дальнейшей Сублимации ее внутренняя душа, которая была скрыта, отделяется и обретает телесную форму. И тогда можно увидеть, что Природа скрывала в такой бесформенной поначалу субстанции, и какую силу и Могущество Верховный Создатель дал и привил своему Творению. Потому что БОГ предназначил это Творение для всех существ, и эта сила существует от начала творения, и Он дает ее ежедневно, иначе было бы невозможно человеку завершить этот естественный труд, доведя его до желанного конца, да и вообще, сделать что-либо полезное. Но добрый и милосердный БОГ не жалеет для человека добра и сокровищ, которыми он снабдил Природу, иначе бы он не наделял ими свои Творения; отнюдь нет, Он все полезное создал для человека и сделал его Господином Своего творения. Потому человеку приличествует понимать и предпринимать естественный философский труд, ибо иначе полное даров и прекрасное творение пропало бы втуне, и мы видели бы Природу, как бессловесные животные, бегающие вокруг, и тщетно бы пытались добиться от Господа совета и не смогли бы до конца разгадать Природу. Deus autem et Natura nihil faciunt frustra. (Бог и Природа ничего не делают зря). БОГ Всемогущий правит всем этим. Он во всем имеет порядок. Он заготовил овес и фураж до появления осла и лошади, а разумному человеческому существу уготована гораздо более ценная и утонченная пища. Потому тот, кто пытается исследовать и кто стремится к этой глубоко скрытой Тайне и великому сокровищу истинными путями, тот не должен зависеть от жатвы невежд, которым не дано понимание и при Свете нашего Солнца.

Философы и мудрецы, как Неофиты, так и Ветераны, много спорили об этом тайном искусстве и пытались указать при помощи многих имен, аллегорий, удивительно странных софистических высказываний, чем же является Предмет и Эссенция, какого рода Материя, какого рода Тело, какого рода, какой чудесной вещью и тайной является Творение, в котором воплощены такие могущественные, необычные и небесные силы, и при помощи какового, после Переваривания и разложения, можно помочь человеку, животным, растениям и металлам, и можно довести здоровье и совершенство до высшей степени, и можно также сделать еще очень много замечательного. Тем не менее, все, кто были и являются подлинными Философами, единодушно указывают на одну-единственную Цель и Материю, посвящая им многочисленные тексты и высказывания. В отношении же самого важного сохраняется молчание, — молчание, которое замкнуло рты и наложило на философов Печать, потому что, если бы это знание стало общим, как виноделие и хлебопечение, мир бы вскоре погиб.

Многие пытались найти эту единственную Вещь, которая solvit se ipsum, coagulat se ipsum, se ipsum impraegnat, mortificat et vivicat (сама себя растворяет, сама себя сгущает, сама себя оплодотворяет, убивает и вновь возрождает к жизни), но большую часть этих искателей, потерявших себя во время исследований, постигла неудача. Таким образом, эта вещь очень близка к золоту; и в то же время бедняк точно так же, как и Богатый, может обладать ею, чем бы она ни была. Но всякий, кто вслух произносит название Предмета, подвергает опасности Священную клятву Философов и навлекает на себя Божье проклятие.

Когда Философы называют Презренную вещь, Всемогущий Бог с уважением относится к этому и удовлетворяет их просьбу, отдавая им то, что он держал в Своих руках многие тысячи лет. Теперь вышеупомянутый Предмет имеет такую природу, что наша Магнезия не только содержит в себе небольшую пропорциональную долю универсального Жизненного Духа, но также и небесную силу в конденсированном и уплотненном виде. Многие, обнаружившие ее, были так одурманены испарениями, что не смогли сдвинуться с места. Только мудрые и знающие могут взять меру этой жидкости и принести ее домой, найди они ее в глубине горы или в другом месте. Бедные и Богатые достаточно свободны, единственно по милосердию Божию, чтобы взять эту вещь и принести домой, и расположить возле огня или в другой комнате, где им будет угодно, и затем начать работу над ней и экспериментировать, следы чего необходимо скрыть очень быстро при приближении слуг. Этот естественный труд не такой грязный, как неумелая работа обычных алхимиков с их угольными печами, плавкой и очисткой, и чем-то там еще, что они умудряются проделывать. Это труд, который каждый может осуществлять в закрытом сосуде в том помещении, в каком пожелает, но в полном одиночестве, так, чтобы даже кот не видел этого; кроме того, абсолютно необходимо для успешного приобретения мастерства, чтобы очаг прошел тройное испытание, и в нем поддерживался нужный жар, позволяющий Природе следовать своему пути. Когда, в конце-концов, Раствор отделяется от Землистых частей и усиливается длительным Перевариванием, освобождаясь от Грубой Материи, приготовление окончено и вещество возродилось в великолепной форме. После чего, несомненно, этот всепроницающий и могущественный Дух следует принимать в хорошо отмеренных количествах после питья и принятия пищи, реr modum inbibitionis et nutritionis. Так его могущество накапливается с каждым днем и становится действенной поддержкой для братьев его. Неужели ты думаешь, что одному не под силу провести такую работу и обрести неограниченную скрытую мощь, Жизненный Дух? Грубая Материя, или Предмет, приходит от Звёзд и небесных Созвездий в свою земную обитель, где из нее затем извлекается тайный универсальный дух Философов, который является Меркурием Мудрых, начало, смысл и окончание, в котором Физическое Золото определено и сокрыто, и который обычные алхимики тщетно пытаются извлечь из обычного золота. Тем временем, Философы в своих писаниях говорят больше о Солнце и Луне, которые из всех металлов наиболее сильны в △. Но это не следует понимать буквально, потому что их Солнце и Луна, подвергаясь внутренней очистке, вполне истинному и естественному соответствующему философскому приготовлению, заслуживают сравнения с небесными телами, такими как Солнце и Луна, которые своим излучением освещают ночь и день, верхнюю и нижнюю Твердь. Вследствие этого названные два благородных металла, Солнце и Луна Философов, напоминают своей природой человеческое тело, и тому, кто знает как правильно их приготовить и мудро использовать, они дают крепкое здоровье, и кроме этого, и лучше этого ничего нельзя приготовить: это троичная точка Universalis, а Дух, заключенный в этой паре, представляет вещь, которая среди всех вещей дает наибольшую стойкость, силу и добродетель.

Теперь человек, получивший благословение Божие, может приготовить вышеупомянутую субстанцию белого или красного цвета, Солнце и Луну, которая называется Lapidem Philosophorum (Философский Камень), что соответствует древнему Водяному Камню Мудрых, из субстанции, в которую Бог заключил такую потенцию еще в начале создания мира, или из упоминаемых материалов или Предмета, который Бог из любви и милосердия вложил в наиболее одаренного божьего человека. Но мы верим, что божественная субстанция, которая была дана ему при первом Творении мира, субстанция Жизненного Духа, Вдохновения, сохранилась у всех видов существ. Все получили тот самый Дух в вышеописанной Массе, которая глубоко сокрыта в недрах земли, отмечена и оставлена для Мудрецов, чтобы они отыскали ее, добыли экстракт, использовали его и осуществили с его помощью Чудо, через священную мудрость в нем заключенную и находящуюся там всякий день.

Обе субстанции, описанные выше как Солнце и Луна, или красное и белое, или скорее Препараты ♀ и Меркурия, являются ингредиентами в Композиции нашего Философского Камня. Поначалу Материя проходит через достаточное количество повторяющихся Сублимаций, очищаясь, затем ее аккуратно взвешивают и смешивают; ты также не должен пребывать в неведении по поводу потенции и свойств названных ингредиентов, ты должен знать, как подготовить оба веса secundum proportionem Physicam (в соответствии с Физической аналогией), потому что необходимая часть ☿ обременена малой частью animae Solis vel Sulphuris (солнечной или сульфурной души), и затем умелой рукой объединить оба ингредиента, чтобы в итоге Приготовления наиболее сложная часть работы была закончена.

Но ты должен знать, что сначала следует окрасить твой ☿ красной Тинктурой, хотя он не станет красным in continenti, но останется белым, потому что Меркурий обладает привилегией быть окрашенным прежде других. Философы также говорят о том, что вдобавок следует сделать с Anima solis этой Тинктуры Меркурия, и откуда затем он будет извлечен. Фермент золота — это золото, точно так же, как Фермент теста и есть тесто. Более того, Фермент золота происходит от своей собственной природы, и его потенция совершенна, когда он возвращается обратно в землю. И тогда это первое начало Философов, истинная и верная Prima Materia Philosophorum metallorum (первичная Материя металлов Философов). С этого момента подлинные Мастера, опытные в Искусстве, поддерживают Природные свойства, начиная осуществлять Великое Делание. И таким путем Artifex продолжает и с Божьей помощью достигает завершения, к которому стремится и которому Бог дает телесное выражение в виде благословенного Камня Философов. Итак, при помощи лишь Spiritum universali Secretum истинная Materia Prima Philosophorum приготовляется и становится пригодной. Кто теперь хорошо понял тайну этого Тайного Духа, без сомнения постигнет тайны и чудеса Природы и воспримет Ее свет. Ибо он — motus harmonicus Sympaticus и magneticus, от которого происходят Гармония и Согласие, магнетические и симпатические силы, или воздействия, верхнего и нижнего. Но заметь, что природы этих ингредиентов поначалу противны друг другу из-за их противоположных качеств. Один из них теплый и сухой, другой — холодный и влажный, и они, конечно, должны быть соединены. И когда это должно произойти, их противоположные качества должны медленно измениться и выровняться, — так, чтобы в интенсивном огне никакая из природ не лишила потенции другую. Иным образом тебе не удастся их собрать, ибо обе природы проявляются одновременно под воздействием силы огня. Затем Паста должна быть отделена от Тела, а также установлены Баланс и соответствующая Температура, что позволяет осуществляться умеренной и постоянной варке.

Когда обе природы Сульфур и Меркурий заключены в очень малом пространстве и нагреваются на умеренном жару, противоположность их свойств уменьшается, и они начинают объединяться, пока в конце концов не приобретут необходимые новые свойства. Они становятся одним Соединением и проявляются одновременно, и, конечно, в верхней части стеклянного сосуда становятся едины числом. Они готовы к свадьбе, и тогда жених надевает золотое кольцо на палец невесты, как говорят Философы. И когда, таким образом, Меркурий и его Сульфур, подобно воде и земле, правильно сварены (чем дольше, тем больше), они избавляются от всяких излишков, очищенные части соединяются между собой, и избавляются от черноты, ибо в противном случае нечистоты будут препятствовать соединению и Соитию.

Меркурий, как первичное Тело — абсолютно сырой и не может быть смешан или закреплен, потому что никакое Тело не может ни проникнуть в другое, ни соединиться с ним истинно или радикально, но этому необходимо помочь. Так, чтобы образовалась истинная Тинктура, из них должно быть приготовлено новое духовное Тело, которое происходит из этих двух, поскольку после очищения одно перенимает добродетели другого, и несколько становятся одним, numerо et virtute (числом и мощью). Но если огонь будет слишком интенсивным, и не будет управляться согласно требованиям Природы, две упомянутых субстанции либо задохнутся, либо разделятся. Если они не будут приготавливаемы должным образом, они превратятся в ничто, или в напрасный труд, в Монстра. Но если быть осторожным и поддерживать необходимый жар, обе субстанции сублимируются в куполе стеклянного сосуда. И когда ты сорвешь эти чудесные цветы, ты уже не сможешь наслаждаться их видом.

Но ты ни в малейшей мере не можешь наблюдать motum occultum naturae, так же, как ты не можешь услышать или увидеть рост травы; никому не дано наблюдать или отмечать улучшение или изменение этих двух ингредиентов, Меркурия и Сульфура, потому что их прогресс тонок и протекает скрыто час за часом. Только по отметкам, сделанным через несколько недель, можно заметить его и сделать соответствующий вывод, потому что внутренний огонь слаб и трудноуловим. Но как бы медленно он не действовал, он не остается неподвижным, и когда процесс приближается к завершению, тогда его цели становятся ясны, как и у всякого растения, в том случае, если умеренная и тщательная варка скрывается от прямых лучей палящего солнца, и от внезапного холода; ergo qui scit occultum motum naturae, scit perfectum decoctionem (итак, кто знает скрытые движения природы, знает и правильную варку, или приготовление). Это движение должно следовать своему естественному и самоопределяющемуся курсу, который никому не виден и не слышен, как и никому не ведом Centra et ignem invisibilem seminum invisibilium (Центр и невидимый огонь невидимого семени). Поэтому ты можешь вверить такое дело только самой Природе и следить за ней, не противореча ей ни в чем, но полностью доверяя, пока она не принесет свой плод.

Когда на Природу воздействуют умеренным и соответствующим теплом, она создает и производит все из себя самой, что как для обработки Творений, так и для создания новых форм, является делом необходимым: ибо Божественное Слово Fiat все еще живо во всех живых созданиях и растениях, и обладает такой же властью во все времена, как и в самом начале.

Однако, существуют четыре основные Доблести или Потенции, которые Природа использует при каждой варке: с их помощью она совершает свою работу и доводит ее до конца.

Первая Доблесть называется appellativa et attractiva, поскольку она позволяет привлекать далекое и близкое из того, что необходимо по своим воздействиям, и располагать это в соответствии с местом и природными свойствами так, чтобы оно могло расти и развиваться. И эта Доблесть обладает магнетической силой, как мужчина по отношению к женщине, Меркурий по отношению к Сульфуру, сухое по отношению к влажному, и Материя по отношению к форме. Поэтому и возникла аксиома Философов: Natura naturam amat, amplectitur prosequitur. Omnia namquam crescentia, dum vadices agunt et vivant, succum ex Terra attrahunt, atque avide arripiunt illud, quo vivere et augmentari sentiunt, т.е. Природа любит Природу, окружает ее, и следует ей. Таким образом, все растения, когда они вырастают из корня и начинают развиваться, высасывают земные соки и с алчностью используют их, ощущая, что лишь так они смогут выжить и размножиться. Ибо там, где есть голод и жажда, пища и вода будут получены в изобилии, и получены с вожделением, и таким путем эта Доблесть и Потенция возникает, а происходит это от излишка тепла и сухости.

Вторая Доблесть и Потенция зовется natura retentiva et coagulativa. Сама Природа не только полезна себе и служит постоянно, и оказывает помощь, когда ей недостает того, что она старательно сама из себя производит, но также она имеет в себе связь, с помощью которой привлекает, приносит, и удерживает его. Да, Природа даже изменяет его в себе, потому что когда она делает выбор меж двумя чистейшими частями, то делит остаток и подносит ко рту, и заставляет расти, и нет нужды более ни в какой кальцинации или фиксации; natura naturam continet (природа поддерживает природу), и такое свойство происходит от ее сухости, потому что холод сковывает полученные части правильной формы и засушивает их до состояния Земли.

Третья Доблесть и Потенция природы in rebus generandis et augmentandis является Virtus digestiva, quae fit per putrefactionem seu in putrefactione (сила переваривания, которая проявляется посредством разложения, или в ходе разложения), при умеренных и ограниченных тепле и влажности. Ибо Природа направляет, изменяет и представляет одну разновидность и одно качество, при котором исчезает грубое, горькое становится сладким, жесткое — мягким, неотесанное — утонченным, незрелое и дикое — культурным; то, что ранее было ни на что не способно, становится умелым и полезным и ведет к последней завершающей стадии и выполнению Делания — это и есть Составляющие для Соединения.

Четвертая Потенция природы est virtus expulsiva mundificativa, segregativa (изгоняющая, очищающая и разделяющая сила), которая делит и расслаивает, которая очищает и просветляет, которая отмывает во время Сублимации или Варки. Она укрепляется в Нечистотах и тьме, и приносит чистую, прозрачную, могущественную или просветленную субстанцию, или Тело: она собирает Однородные Части, и постепенно освобождается от чужеродного, дает отпор Тлену и всему чужеродному, проникает в грубое, и каждой части отводит надлежащее место. Это происходит из-за постоянного нагрева необходимой степени и соответствующей влажности, и в этом — Сублимация и зрелый плод, который выпадает из своей кожуры. Так изначально задумано Природой и её подмастерьями, а именно Устойчивое освобождается от Активного и совершенствуется. Nam liberatio illа a partibus heterogeneis est vita et perfectio omnis Rei, т.е. в освобождении этих неравных и противоположных составляющих заключается вся жизнь и совершенство вещей. Так Активное и Устойчивое до сего момента находились в постоянном соперничестве, так как каждый оказывает сопротивление и воздействует на другого в той же степени, что и второй на первого, т.е. изо всех сил пытается сломить сопротивление противника, и соединиться им не удавалось в продолжение Варки; но лучшее в конечном счете одержит победу, и выгонит нечистое, и поработит его.

Теперь, когда все Природные Потенции оказали свои услуги, происходит новое рождение, и, как всякое растение приносит зрелый плод, так и наш Предмет и естественное делание поразительным образом более не напоминают уже то, что было изначально, и не обладают теми свойствами: это более ни холодно, ни сухо, ни тепло, ни влажно, это ни мужчина, ни женщина. Потому что сам холод здесь обращен в тепло, сухость — во влагу, тяжелое — в легкое, ибо это новая Quinta Essentia, Corpus Spirituale, и даже Spiritus Corporalis, поскольку Тело это обладает ясностью, чистотой, прозрачностью и кристаллической структурой; никто, даже сама Природа не могли создать такого от начала времен. Делатель и просветленный человек, тем не менее, auxiliante Deo et natura (с помощью Бога и природы), производит это посредством разума и умения и предоставляет его себе. Таким образом, он сталкивается с Чудом, и это называется Unguentum anima, aurum Philosophorum, flos auri (мазь души, золото философов, золотой цветок). Теофраст и другие называют это Gluten aquilae (орлиный клей).

Теперь, то же, что было сказано о четырех потенциях природы, может быть достигнуто посредством огня, который должен быть непламенеющим, приятным для Природы, соответствующим Природе, должен воздействовать непрерывно и быть благоприятным для Делания; но в ходе Делания следует использовать две разновидности огня, а именно: внешний, элементарный огонь, который Делатель создает и применяет в работе и, кроме этого, внутренний, врожденный и естественный жар, присущий самим веществам. Естественный огонь находится во всех трех первичных вещах — Животных, Растительных и Минеральных — в которых он начинает проявляться, движется, поддерживает жизнь, набирает силу и возрастает; он может продолжать свое внутреннее воздействие, проявляя скрытые добродетели в соответствии с характером каждой из них.

Но огонь, находящийся в Предмете, отнюдь не является меньшим у тварей и минералов. Он заключает в себе наиболее удивительные, наиболее могущественные свойства, и по сравнению с ним внешний огонь напоминает воду, потому что никакой обычный элементарный огонь, каким бы сильным он ни был, не способен поглотить и разрушить чистое золото, наиболее устойчивое среди всех металлов, но только △ и ▽ Философов могут сделать это.

Если бы у нас сегодня был тот огонь, которым Моисей сжег золотого тельца и растер его в пыль, и растворил в воде, и дал выпить Детям Израиля (Исх. 32: 20)! Вот достижение алхимика Моисея, человека Божьего. Потому что он был обучен египетскому искусству и достиг мастерства. Или тот огонь, что пророк Иеремия сокрыл у подножия горы, с которой Моисей увидел Землю Обетованную и на которой он умер; огонь, через семьдесят лет вновь обретенный Мудрецами, потомками старых священников, после возвращения из Вавилонского Плена. Но за это время огонь в глубине горы изменился и стал плотной водой (2 Мак. 1: 20). Так что же ты думаешь? Разве не следует нам согреться от этого огня и уберечься зимой от холода?

Подобный огонь тлеет в нашем Предмете неприметно и тихо и не проявляет никакого движения. Но этот скрытый и тайный огонь должен помочь собственному Телу, он должен подняться и оказать свое действие, проявить свои силу и могущество так, чтобы Мастер смог достичь желанной и предначертанной цели, а для этого он должен быть разбужен посредством внешнего элементарного огня, выпестован и направлен по своему пути. Этот последний огонь может быть в лампе, или в чем тебе будет удобней, или в том, что ты сам изобретешь, и такой огонь и внешний жар должны направляться и поддерживаться всё время до конца Сублимации, чтобы не угасала жизнь внутреннего и главного огня, и чтобы два вышеназванных огня помогали друг другу, и внешний огонь содействовал внутреннему до тех пор, пока в назначенное время он не станет таким могучим и интенсивным, что превратит в пепел, распылит и обратит в самое себя, и сделает равным себе все, что было привнесено в него, но при этом имеет одну с ним природу.

Однако, всякому Делателю, желающему успешно завершить свою работу, необходимо знать, что поддерживая два этих различных огня, он поддерживает пропорцию между внешним и внутренним, и он должен правильно обращаться со своим огнем, потому что если он станет слишком слабым, Делание застопорится, так как внешний огонь не способен будет разбудить внутренний; он должен разводить его несколько раз и поддерживать на весьма умеренном уровне, чтобы он оказывал медленное воздействие, и тогда, терпеливо ожидая, он в конце концов достигнет своей цели. Но если он сделает огонь сильнее, чем того требует процесс, и последний будет ускорен, то внутренний огонь пострадает, он станет совершенно бесполезным, Делание будет разрушено, и спешащий никогда не доберется до завершения.

Если после продолжительной Варки и Сублимации истинные и чистые части Предмета постепенно, в рассчитанное время отделятся от грубой земной и бесполезной субстанции, импульс такого действия будет соответствовать Природе и по своей умеренности он подходит и будет вполне приятным внутреннему огню, если только внутренний и главный огонь не был разрушен из-за чрезмерного жара, а внешний огонь не погас и не стал бесполезным. Действительно, следует поддерживать огонь на естественном уровне, чтобы он набирал силу, пока тонкие и чистые части собираются вместе и объединяются, а грубые разделяются, и лучшее из этого соединения в конце достигнет предсказанного результата. Поэтому тебе следует научиться у Природы поддержанию такого уровня огня, который она сама использует в своих действиях, пока не созреет плод, вынести из этого Смысл и сделать необходимые вычисления. Ибо внутренний и главный огонь ведёт Философский Меркурий к балансу; но внешний огонь протягивает свою руку, и она не должна помешать действию внутреннего, то есть внешний должен действовать в согласии с внутренним, подстраиваясь под него, и наоборот. Таким образом, использование универсального элементарного огня должно способствовать внутреннему естественному жару, а внешнее тепло должно соответствовать ему, чтобы не превысить в Творении силу влажного и теплого Духа, который является вполне тонким; в противном случае, если тепловая природа в названном Духе распадется и не сможет больше сохранять целостность, она потеряет свою потенцию; значит, если огонь сильнее, чем необходимо для пробуждения и поддержания внутреннего естественного огня, присущего нашей Материи, то он является только помехой и наносит явный вред. In natura et illius Creatis et generationibus sit tua Imaginatio, т.е., «Природу и то, что она приносит или создает, связывает твое Воображение». Поэтому положи влажный Дух в землю, высуши его, вылепи и придай ему образ на подходящем огне. Таким образом, ты привнесешь Душу в мёртвое Тело, и восстановишь то, что ты похитил, и так ты вернешь обездушенное и мертвое к жизни, чтобы оно вновь поднялось и обрело силу, но то, что привело к этому, не сможет выдержать жара, потому что он не остается постоянным, а как бы возникает сам из себя, по своей доброй воле, с радостью и вожделением, и ощущает собственное воздействие.

Это и есть sicci сum humido naturalis unio et ligamentum optimum (естественная соединение сухого и влажного является их наилучшей связью). Итак, для того, кто действительно желает обсудить эту тему: Мудрецы упоминают три вида огня, каждый из которых отвечает за Великое Делание, и, следовательно, каждый из них, благодаря присущим ему свойствам, будучи в своем роде наилучшим, с мудростью и готовностью способен с этим справиться. Таким образом, он уже не будет работать как слепец, но станет делать это с пониманием и осторожностью, как приличествует понимающему Философу.

Первый — это внешний огонь, который разжигает Адепт или суфлер, и который Мудрецы называют ignem frontem; от его Режима зависит целостность или гибель всего Делания; причём есть две стороны этого: nemium sumiget cave (следи, чтобы он не слишком коптил), но также сказано combure igne fortissimo (жги самым сильным огнем).

Второй огонь — гнездо, в котором обитает Феникс Философов, и высиживает сама себя ad regenerationem. Это не что иное, как Философский Сосуд. Мудрецы называют его ignem corticum, ибо написано, что птица Феникс собирает ароматическое дерево, на котором она сожжет себя. Без этого Феникс замерз бы до смерти, и не смог бы достичь Совершенства. Sulphur a Sutphuribus continentur (Сульфур поддерживает Сульфур). Гнездо должно защищать, помогать, хранить и поддерживать кладку до самого конца.

Третий — истинный внутренний огонь подлинного Сульфура, который находится в основании предмета и является Ингредиентом, он успокаивает Меркурий и придает ему форму: это подлинный Мастер, да, истинная Печать Гермеса. Рассуждая об этом огне, Кребер пишет: «In profundo mercurii est Sulphur, quod tandem vincit frigiditatem et humiditatem in Mercurio. Нос nihil aliud est, quam parvus ignis occultus in mercurio, quod in mineris nostris exitaturet longo temporis successe digerit frigiditatem et humiditatem in mercurio», т.е. «B глубинах Меркурия находится Сульфур, который в конце концов побеждает холодное и влажное в Меркурии. Это ничто иное, как слабый огонь, скрытый в Меркурии, который разгорается в нашем руднике, и в полноте времени он поглощает всё холодное и влажное в Меркурии», — так сказано об этом огне.

Отмечено тегами.

«Истину мы будем искать до конца мира,
ибо в человеческих замыслах нет ничего совершенного».

Роджер Бэкон

Английский монах-францисканец, один из первых естествоиспытателей, пропагандировавших применение экспериментального метода в науке.

Примерно к 1268 году Роджер Бэкон смог опубликовать 3 трактата: «Большой труд» (Opus maius), «Меньший труд» (Opus minus; дополнение к «Большому») и «Третий труд» (Opus tertium; краткое изложение идей «Большого»).

В «Opus majus» «… есть великолепная глава, где говорится об искусстве производить опыты. Опытные исследования рассматриваются там, как одно из главнейших средств, которые ум должен употребить для раскрытия истины. Только при помощи опытов физики и химии можно добиться сколько-нибудь значительных открытий. Правда, автор, забравшись в область философии, теряется среди предрассудков своей эпохи: он верит в возможность получить из небольшого количества драгоценного металла огромное количество его, верит в существование средств, могущих продолжить человеческую жизнь, но не следует забывать, что он жил в XIII веке! Неисполнение монастырского устава, яростная ненависть монахов, порождённая славою Роджера Бэкона , доставили ему много страданий. Пока ему покровительствовал папа, нападки, направленные против него, значительно сдерживались; зато по смерти Климента IV они разразились уже не сдерживаемою яростью. В 1278 году, когда на папском престоле был Николай III, францисканские монахи донесли ему на своего собрата обвиняя Бэкона в том, что он продал дьяволу душу и сделался магом и астрологом. Напрасно Роджер Бэкон пытался оправдаться. На обвинения в магии он возражал письмом: «De nullitate magiae». «Вы называете, пишет он, делом дьявола мои произведения потому только, что они недоступны вашему уму. Только по этой причине невежественные теологи и духовные учёные гнушаются ими, как порождениями магии и считают их делом, недостойным христианина».

(1214-1292)

"Никакое знание не может быть достаточным без опыта"

Подобно Альберту и прочим своим современникам, Роджер Бэкон, член монашеского ордена францисканцев, опирался в своих научных изысканиях на философию Аристотеля. При этом он не только черпал мудрость из философских наблюдений и рассуждений, но и, подобно тому же Альберту, придавал большое значение эксперименту. Но следует помнить, что сегодня мы вкладываем в понятие опыта совершенно иной смысл, чем оно имело в средние века. Например, Бэкон утверждает: "Мы установили на опыте, что звезды вызывают рождение и распад на земле, как это очевидно всякому". Для нас это вовсе не столь очевидно, и мы вправе задаться вопросом, каким образом Бэкону удалось на опыте обнаружить мистическое влияние звезд на жизнь и смерть человека. Но брат Роджер не долго думая делает вывод: "Поскольку мы установили на опыте то, что еще раньше сделали очевидным философы, из этого непосредственно следует, что все знание здесь, в мире дольнем, покоится на могуществе математики".

Еще одним примером своеобразного подхода Бэкона к научному эксперименту служит его опыт с орешником. В своей книге "Об опытной науке" он предлагает отделить от корня орешника годовалый побег. Эту ветку следует расщепить вдоль и вручить части ее двум участникам опыта. Каждый должен держать свою часть ветки за два конца; две части ветки должны быть разделены расстоянием в ладонь или в четыре пальца. Через некоторое время части сами по себе начнут притягиваться друг к другу и, в конце концов, воссоединятся. Ветка снова станет целой!

Роджер Бэкон, английский философ и естествоиспытатель, монах-францисканец.

"Научное" объяснение этого феномена, "более удивительного, чем все, что мне когда-либо доводилось видеть или слышать", Бэкон заимствует у Плиния, полностью разделяя взгляды последнего: некоторые предметы, даже будучи разделены в пространстве, испытывают взаимное влечение.

Такое объяснение основано на принципе симпатической магии: подобное притягивает подобное. Но если бы кто-то сказал Бэкону, что это – магия, он был бы весьма удивлен, ибо свой рассказ о чудесных свойствах орешника он завершает следующими словами: "Это удивительное явление. Маги проводят этот опыт, повторяя всевозможные заклинания. Я отбросил эти заклинания и обнаружил, что передо мной – чудесное действие природных сил, подобное действию магнита на железо". Таким образом, по мнению Бэкона, маги – недостойные шарлатаны: они бормочут заклинания, хотя отлично знают, что демонстрируют природное явление – "как это очевидно всякому"! Такого рода "наблюдения" часто встречаются в сочинениях Бэкона: он осуждает магию, сам при этом будучи магом.

Роджер Бэкон еще при жизни приобрел прочную репутацию человека, связанного с герметическими науками и увлеченность его алхимическим искусством не вызывает у исследователей никаких сомнений. Бэкон изучал ремесло Гермеса удивительно всесторонне для человека его эпохи. Автор «Книжицы об алхимии», считал «брата Роджера» знатоком алхимии и приписывал ему герметическое сочинение «О способе составить лекарство путем пропорционального сочетания элементов». В 1385 г. Петр из Трау писал об алхимических чудесах, которые творил «брат Роджер, именуемый Бэконом». В XVI-XVIII вв. было опубликовано огромное количество сочинений алхимического толка, приписываемых Бэкону.

Бэкон, так же, как и большинство его современников определяет алхимию, которую именует «scientia» как равноправную науку о природе и окружающем мире, относящуюся к опытному знанию, в той же степени, что и остальные дисциплины. В доказательство этого он приводит, во-первых тот факт, что все результаты алхимических процессов можно проверить экспериментально, а во-вторых то, что именно оно придает алхимии смысл. В «Зеркале алхимии» (Speculum Alchimiae), которое часто приписывают авторству Бэкона, дается следующее определение алхимии: «Алхимия – есть искусство или наука о том, как изготовить или создать определенный вид медицинского препарата, который называется Эликсир, и который, проецируясь на больные металлы или любое другое несовершенное тело… совершенствует их в высшей степени…»

Бэкон пишет, что хотя Аристотель, беспрекословный авторитет для всех ученых того времени, ничего не писал об алхимическом искусстве, его труды необходимо изучить для понимания натурфилософии, алхимии и медицины. Бэкон пишет о том, что именно из аристотелевских трактатов стоит вычленять знания, которые могут помочь улучшить понимание самой сути алхимии и процессов, которые она изучает. Помимо Аристотеля, Бэкон признает полезность многих арабских авторов, сочинения которых он активно использовал в своих алхимических исследованиях, о чем можно судить если не по прямым ссылкам, то по схожести некоторых идей, аллегорий и терминов.

Бэкон ни в коем случае не связывал алхимию с магией или оккультизмом. Он выступал категорически против магических практик, и утверждал, что алхимия опиралась исключительно на силы науки, которая действовала в согласии с природой, искусственно использованные и направленные на потенциал, скрытый в ней. Ученый утверждал, что в сакральных знаках и символах, в том числе и алхимических, нет ничего сверхъестественного, они являются лишь зашифрованным описанием законов природы, которые должны оставаться тайными, только глупец будет приписывать магическое действие начертанной формуле. Бэкон утверждал, что алхимия по своей сути является наукой естественного толка, и родственна, например, физике. Она имеет дело с процессами, с изменениями, цветами, консистенциями, состояниями, веществами, минералами и металлами. В XIII в. как раз появляются первые концепции о том, что бог также существует по законам материи, а не наоборот; что бог – часть природы.

Бэкон признает, что есть мистические силы, однако уверят, что все они являются продуктом природных явлений, которые не могут быть плохими или хорошими, они, как природа, нейтральны, пока намерения человека не направят их в одно или другое русло. Только сам человек является мерилом того, где начинается зло и заканчивается добро, только человек своими помыслами, своей оценкой, дает направление явлениям, которые он наблюдает или реализует. Образы и идеи, которые алхимик проецирует на вещество, он считает вычитанными в самой природе, он верит в полную гармонию между человеческой структурой и структурой мироздания. Он считает, что он не проецирует образы, а вывлекает их из реальности. Каждый предмет наделен понятием – некой материальной формой идеи, это понятие воплощает ту действительность, которая зависит только от человека. Идея без материи не существует. А в каждой материи изначально заложена идея гармонии, выражением которой является полное соответствие вещи ее прямому назначению, ее функции, в этом воплощается истинная ее красота. Человек в силах нарушить или восстановить эту гармонию. Идея, по Фоме Аквинскому, существует еще до акта творения. Первичность материи у Бэкона и его современников тесно связана с идеей бога, как субстанции. Бог присутствует во всем материальном мире в форме бытия – проявления бога в материальной форме. Материя – этот то, что объединяет божественное бытие с материальной эссенцией.

Бэкон признавал и то, что отличить магию от науки не так-то просто. Он считал, что, то, что принято называть природной магией, применяемой для благих целей, позволительно и именуется натуральной магией, все остальное же - черная магия, действующая во зло, ее следует осудить и отвергнуть. В «Послании…» Бэкон предостерегает своих читателей от ложных выводов, полученных путем ненадежных доказательств и ложных знаний. Именно ложные авторитеты и поддельная мудрость могут ввести ищущего истину человека в заблуждение и направить его по неверной тропе, уводящей от бога, и ничего не может быть страшнее этого. «Когда неодушевленные предметы насильно перемещают в сумерках, утром или вечером, не ожидаем мы увидеть их в истинном положении, но лишь в обманном, которое диктует изменчивое освещение в это время суток». «Истина есть исключительное согласие между разумом, который судит, и реальностью, которая подтверждает это суждение. Ошибка, с другой стороны, есть не что иное, как их несогласие».

Несмотря на то, что Бэкон был человеком своей эпохи, его алхимическая деятельность отличается от его коллег-современников. В трудах Бэкона крайне мала мистическая составляющая, присущая всем философским сочинениям данного периода. Теоретическая база в трудах ученого дополнена вполне конкретными практическими примерами, что совершенно нехарактерно для этого времени. Идея опытного знания проникает в сочинениях Бэкона и в алхимию. Одними из главных условий для успеха в алхимии, помимо знания теории Роджер Бэкон называет опыт, эксперимент, ощущения. Бэкон имел предубеждение против исключительно умозрительных методов. Джон Ди в комментариях к «Посланию…» пишет о том, что проанализировав работы Альберта и сравнив их с работами Бэкона он приходит к выводу, что вряд ли они хотели одного и того же. Различаются не только рецептурные описания, но и сама мотивация в выполнении Великого Делания. В работах Бэкона содержится множество, зачастую необоснованной, критики других алхимиков, а в одном из своих трудов он писал, что научные исследования его коллег, в том числе и Альберта Великого, который является «известным мудрецом среди христиан», не вызывают у него ничего, кроме печали и раздражения. Он уверял, что современные ему ученые не видят всего потенциала алхимии, отчего незаслуженно пренебрегают ей. Перед их глазами лежит книга мудрости, но они боятся даже взглянуть на нее, так как не знают языка, на котором она написана. Изначально, Бэкон объясняет это тем, что алхимические занятия требуют огромного труда и напряжения, как физического, так и интеллектуального.

Теоретические изыскания в алхимии, так же, как и лабораторные труды, требуют огромных познаний и терпения, которых не имеют современные ему ученые, пренебрегающие опытом, как таковым, боящиеся физической работы. «Есть немногие, кто знает, как правильно перегонять, как возгонять и прокаливать, как отделять элементы. Не найдется и трех человек среди латинян, которые отдали себя этой науке настолько, что они имеют такие знания в спекулятивной алхимии, которые не могут быть известны применения их в операциях практической алхимии. Есть только один, кто изучил во всех этих вопросах практическую составляющую; так мало людей знают эти вещи, и он не соизволил общаться с другими людьми, потому что он рассматривает их как ослов и дураков, и шарлатанов, которые позорят философию, алхимию, медицину и богословие». К сожалению, пока что не удалось установить кого именно «только одного» имеет ввиду Бэкон. Некоторые ученые склонны видеть тут фигуру Роберта Гроссетеста, который, несомненно, оказал большое влияние на становление взглядов Бэкона, однако, это предположение не выдерживает критики. Тут же Бэкон критикует медиков, которые в своих изысканиях отказываются от алхимии. «Алхимия позволяет человеку понять различие между лекарствами и их воздействиями на человека. Алхимические знания необходимы для надлежащей подготовки лекарственных препаратов». Ученый считает, что если бы адепты алхимии применили бы свои знания по назначению – для исцеления людей, то медицина шагнула бы далеко вперед, а в дальнейшем, люди вообще перестали бы в ней нуждаться.

В более поздних трудах Бэкон оправдывает это уже не страхом перед трудностями алхимической работы, а тем, что для занятий алхимией требуется некая богоизбранность, способность получить божественное озарение. Он пишет, обращаясь к своему читателю: «Если ты обрел понимание слов и предметов, о которых мы написали, ты благословен, более того, ты трижды благословен! Если же ты не понял того, о чем мы говорили, значит, Бог сокрыл от тебя это, поэтому не порицай никого кроме себя. Ибо, если душа твоя обладает исполненным веры умом, тогда Бог, несомненно, откроет тебе истину». «…ибо часто озаряют благодать веры и божественное вдохновение не только в духовных вещах, но и в телесных и в философских науках, как говорит Птолемей в «Стослове»: двояк путь познания вещей, один - через философский опыт, другой, который, по его словам, гораздо лучше, - через божественное вдохновение». Вот поэтому, считал Бэкон, в области алхимии работают лишь немногие, и еще меньше таких, кому удается производить опыты, результатом которых является истинная цель адептов науки Гермеса.

Этого искусства достоин лишь мудрейший, тот, кому ведомы тайны орла, оленя, змеи и феникса - животных, возвращающих себе молодость при помощи сокровенных свойств природы. Свой алхимический опыт он также видит в эмпирических откровениях. Бэкон пишет о том, что те знания, которые он передает в своих трудах, будут понятны лишь тем, кто достоин их понять, в отличие от древних мудрецов, которые скрывали свои знания ото всех. Возможность озарения истиной не снисходит на всех подряд, а зависит от личных качеств лица, ищущего познание и пути, который он выбрал для познания. Только от человека зависит, сможет ли он развить свои нравственные качества настолько, чтобы стать достойным озарения. В «Золотом трактате» говорится, что получение «лимонной тинктуры» из «красного корня» не может быть достигнуто «ни заботой, ни высвобождением из красноты, ни занятиями», герметический философ должен источать «божественную мудрость», полученной непосредственно через Творца, даруемую свыше, тогда он получит «лимонную тинктуру и никакую другую».

В отличие от коллег-современников, которые пытались объяснить алхимические явления через «искаженное стекло своего воображения», Бэкон пытался смотреть на внешние реалии и основывать свои умственные заключения на наблюдаемых им фактах. Он настаивает на том, что чтобы постичь алхимические тайны необходимо начать с изучения простых и неодушевленных вещей и по мере их постижения переходить к более сложным, рассматривая, как они все сгенерированы из простых элементов. Невозможно получить знания о сложном, без предварительного понимания простого. Нельзя изучить живое, перед этим не изучив неодушевленное. Нельзя изучать человеческую природу не изучив природу вещей. Для Бэкона также очень важна связь алхимии с наукой о растениях и животных, ту, которую позже будут называть спагирией, за исключением человека, который по причине своего благородства попадает под особую науку, называемую медициной. Также Бэкон не порицает использование всего окружающего мира, исключая человека, в своих исследованиях, как духовных, так и экспериментальных.

Знание, по Роджеру Бэкону, является следствием одного из трех видов опыта: бог или сам дает человеку это знание в праопыте, или оно достигается в нашем внутреннем или внешнем опыте. Поэтому знание, исходя от бога, не может противоречить вере, наука, в том числе и алхимия, не может противоречить религии, она помогает познанию бога, помогает в богословии, упорядочивая богословское знание, систематизируя и снабжая богословие своими аргументами. Бэкон полагал, что алхимия может быть полезна для теологии, также и тем, что может разрешить вопрос о чисто физическом объяснении божественного, например, о том, каково было строение тел Адама и Евы до грехопадения. Знание должно укреплять веру. Оно есть средство обращения к богу атеистов и еретиков. Цель познания материального мира через призму алхимического искусства не входила в противоречие с идеями богословия, но, наоборот, помогала ему в постижении смысла Священного Писания, снабжала свидетельствами, показывающими воплощение в творении - природе - качеств Творца. Как и у других алхимиков этого периода, очень многие аллегории в трактатах Бэкона связаны с экзегетикой Священного Писания: например, сравнение двенадцати апостолов с двенадцатью известными ему минералами. Трактаты изобилуют ссылками на цитаты из Библии. Свои предположения ученый пытается подкрепить отсылками к Писанию, авторитет которого для него, как для любого человека его эпохи, непререкаем.

Бэкон делил алхимию на две ветви: спекулятивную (умозрительную) и практическую. Спекулятивная алхимия, удел ученых. Это наука о происхождении четырех элементов (огонь, воздух, вода и земля) из первичной материи и всех остальных веществ из четырех элементов. Это все «неодушевленные вещи и соединения: металлы, соли, камни (в том числе и драгоценные), мраморы, серные производные, лазури, красители, горючие вещества, простейшие жидкости, плюс два типа соков (простые и сложные)». Практическая алхимия, удел ремесленников, с другой стороны, применяет эти теоретические идеи для медицинских (очищение лекарств) и повседневных целей (окраска тканей и многое друге, получаемое через обогащение искусственным путем какого-либо вещества). В этом его полностью поддерживает Джон Ди, указывая на то, что именно труды Бэкона помогли ему четко понять и систематизировать алхимические понятия. Отцом теоретической алхимии он называет Авиценну, практической – Роджера Бэкона. Однако, это не совсем справедливо. В трудах ученого очень четко можно видеть, что обоим граням этой науки он отводить одинаковое значение. Нельзя достигнуть успешного результата Великого Делания пренебрегая одной из составляющих.

За алхимическими идеями Роджера Бэкона кроется важный аспект: науки должны быть теснее связаны с реальным воплощением их достижений, нацелены приносить пользу обществу, людям и церкви. В «Третьем сочинении» Бэкон пишет: «Существует оперативная или практическая алхимия, которая учит человека, как сделать из неблагородных веществ – благородные и многое другое, лучшее и более искусное, нежели созданное природой. И эта наука является более важной, чем все науки, о которых я писал ранее, потому что в своем результате имеет более продуктивное преимущество – не только обеспечить деньгами государство, но и научить искусству продления жизни настолько, насколько может позволить природа».

С точки зрения духовной составляющей алхимические воззрения Бэкона не предполагают глубокой связи между алхимией и религиозным опытом, по крайней мере, не так явно, как у его современников. Однако спиритическую составляющую алхимии Бэкон выделяет, и признает связь между алхимическим процессом, который проходит при создании Философский Эликсир и сотериологическим путем, который проходит душа человека через христианскую нравственность к вечному спасению. Очень важно, что химические реакции в лаборатории алхимика являются не только следствием соблюдения традиций проведения Делания, но и следствием проявления способностей конкретного адепта к осуществлению определенной фазы процесса. Бэкон в «Большом сочинении» слова «опыт» и «переживание» употребляет в качестве синонимов. Идея пути к спасению, движения в духовном плане, ярко выражена в трудах отца Бонавентуры. Само божественное таинство, духовная составляющая алхимической науки неотделимо от лабораторных действий. Бэкон приходит к выводу, что здоровье тела и познание истины невозможны без нравственной чистоты и духовного совершенства. Тут выстраивается вполне логическая схема: для того, чтобы достичь телесного состояния совершенства, которое дает Философский Эликсир, необходимо обрести совершенство духовное в процессе Великого Делания, для чего изначально необходима высокая нравственность и стремление к постижению божественной истины. У Бонавентуры это стремление к божественной истине является самой основой пути к спасению, а сам путь пролегает через познание бога посредством природы или самого человека. Все эти составляющие в системе бэконовской алхимии очень тесно связаны между собой и не терпят исключений. О подобном писал еще Ансельм, говоря, что христианство – это состояние души, и вера очищает душу. В алхимических воззрениях этого периода соотношение эксперимента и переживания обосновывались с помощью натурфилософии Аристотеля.

Алхимические изыскания Бэкона, как истинного адепта этой науки были направлены не на получение философского золота, путем превращения неблагородных металлов в благородные, а в первую очередь на то, чтобы привести человеческий дух и тело в совершенное состояние, которые было у Адама и Евы до грехопадения. Бэкон соглашался, что помощью алхимии можно делать золото, а, следовательно, искать пути для обогащения, однако категорически отрицает слухи о том, что он практикует эту науку исключительно из личной выгоды. Однако оговаривается, что такой опыт возможен, но лишь для увеличения благосостояния государства и церкви. Если они стали бы больше покровительствовать исследованиям ученых, то расходы были бы с лихвой возмещены той пользой, которую церковь и государство получат от развития наук. Алхимия способна открыть неиссякаемый источник богатств, поскольку позволяет получить золото и серебро в любых количествах и самой высокой пробы. Однако, редкий алхимик способен этого добиться, крайне мало адептов владеющих рецептом получения благородных металлов высокой, хотя бы, двадцать четвертой, степени чистоты и труд этот необычайно тяжел. «Опыт» с помощью «Тайны тайных» Аристотеля может помочь делать золото не только двадцать четвертой степени, но и тридцатой, и сороковой ступени, и даже выше при желании. Философский Эликсир Бэкон также называет «аристотелиевым камнем». Приписываемую Аристотелю «тайну» изготовления философского эликсира, способного превращать металлы в благородные столь высокой пробы, Бэкон именует «величайшей», так как она обеспечивает благосостояние государства и всех людей вследствие «желанного достатка в золоте».

В военных целях Бэкон предлагает использовать и достижения алхимии, в первую очередь, греческий огонь и другие воспламеняющие составы, ссылаясь в доказательство их эффективности на пример из «Естественной истории» Плиния Старшего. «Ведь мальта, которая является родом смолы и есть в большом количестве в этом мире, будучи брошена на вооруженного человека, сжигает его». От этого оружия пострадали римляне во время своих завоевательных походов. Здесь же он упоминает о неких веществах, которые «так поражают слух, что если бы внезапно, ночью и с должным умением они были приведены в действие, то ни город, ни войско не смогли бы выдержать этого Во время взрыва этот содержащий серу состав «издает ужасный звук и производит сильный блеск». Его можно изготовить «многими способами», и «мы знаем на опыте действие этой вещи из той ребяческой забавы, которая есть во многих частях мира, а именно устройства размером с большой палец человека... столь ужасный звук рождается от взрыва столь малой вещи», что превосходит силой гром, а сияние света мощнее самой яркой молнии (coruscatio)».

Первостепенную задачу алхимии он видит в продлении жизни человека. Цель человеческой жизни для Бэкона, как для любого средневекового человека, является в познании бога и истины. Бэкон, также, как и его современники признавал, что познаваемо практически все, но жизнь человека коротка, и он физически не в состоянии познать за столь короткий промежуток весь божий мир (это отсылка к первичности разума Аристотеля). С помощью медицины и астрологии Бэкон рассчитывал выяснить состав нетленных тел первых людей, а с помощью алхимии вернуть бренное человеческое тело к этому теоморфному состоянию догреховной чистоты, в котором элементарные качества вещества существовали в совершенной гармонии в соответствии с их добродетелью, и таким образом продлить жизнь и благосостояние людей. Адам давал вещам «истинные имена», символизировавшими не просто название, а саму идею их. Отсюда появляется понятие «адамического золота», то есть золота, которое находится в идеальной гармонии, в идеальном соотношении со своей функцией, идеей, заложенной в него Творцом. Именно такое чистое золото мог приготовить алхимик в своей лаборатории. Эти же критерии переносились на человека.

Причиной того, что жизнь человека настолько коротка, Бэкон видит в нарушении изначального сочетания элементов в теле человека, которое началось от Адама, а в его потомках только усугублялось. «Мы умрем гораздо раньше, чем мы должны умереть, наша старость приходит раньше и смерть наступает до того времени, которое назначил нам Бог». В качестве доказательства того, что благодаря алхимии можно приблизить тело к состоянию гармонии элементов, а, следовательно, и значительно существенно отдалить старость и смерть, Бэкон приводит пример известного алхимика и мудреца Артефия, который умер в возрасте 1025 лет, и некоего долгожителя-алхимика, которого он встретил в Германии, и который мог доказать свой возраст письмами от Папы. Также, Бэкон ссылается на Библию, сравнивая возраст людей, живших до потопа и после. Итак, можно отдалить наступление старости и смерти на значительный срок. Один из «благородных способов» сделать это - чтобы свою «чудесную и невыразимую пользу и великолепие» использовало «опытное знание», вкупе с возможностями алхимической науки, раскрывая «тайны такого рода». Именно алхимия играет решающую роль в приготовлении чудесного эликсира, который продлевает жизнь. С помощью «тайных опытов» можно добиться увеличения срока, отпущенного людям, на многие годы. «Опытное искусство» восполняет недостатки медицины, ведь средства против старости сокрыты не только от врачей, но и от большинства мудрецов. Из книг авторитетных врачей, среди которых Гален и Авиценна, следует, что практическая алхимия «удостоверяет натурфилософию и медицину», ибо эти авторы «учат свои лекарства возгонять, дистиллировать, растворять и воздействовать на них многими другими способами в соответствии с действиями этой науки». Однако, лишь очень немногие «знают, как сделать творения, годные для продления жизни».

В своем трактате «Большое сочинение» Бэкон объясняет Папе, что Философский Камень не только преобразовывает простые металлы в золото, но и преобразовывает человеческое тело «продляя жизнь», однако, применение Камня (материальная часть) – это лишь одна из ступеней на пути к исцелению и долголетию, не меньшее значение имеет и нравственная сторона. «…жизнь благого христианина, позволяет получить откровение, которое может быть использовано в человеческом поиске спасения, что помогает продлять жизнь, как происходило со святыми патриархами до Потопа». То есть в то время, как Философский Камень приводит в совершенную гармонию человеческое тело, такую, «в какую будут приведены при Воскресении тела святых», сам человек своей праведностью и молитвами, в том числе и теми, что адепт творит в процессе Великого Делания, приводит в совершенную гармонию свою душу. То есть пока алхимик годами в своей лаборатории в посте и молитве совершает алхимические манипуляции в поисках Философского Камня, его душа очищается и выходит на иной уровень. И тогда, когда духовно алхимик уже готов к получению вожделенного, ему открывается божественная истина (или же он встречает учителя), в его печи созревает эликсир, который может сделать его тело таким же совершенным, как и его душа.

Состав этого эликсира должен был различаться в зависимости от личности, к которой он применялся. Бэкон писал, что при рождении каждого человека небесные энергии определяют мощные физические, духовные и эмоциональные факторы, которые сильно влияют как на человека, так и на состав любого вещества в природном мире. Звезды не решают судьбу, люди обладают свободной волей, как божественным даром, но движения небесных тел, безусловно, влияют на предрасположенность земного объекта к различным факторам. Таким образом, он пришел к выводу, что астрология должна быть использована в качестве мощного инструмента в медицине и алхимии. С одной стороны стремление к спасению в том или ином виде является типичным для этой эпохи, однако, поиск этого спасения на основе лечебной практики, пускай и алхимического толка для средневековой алхимии совсем не типичен.

В соответствии с догматическими канонами христианства и мусульманства, пытаться овладеть силами реальности нельзя - это грех, находящийся в противоречии с теологическими нормами и правилами. Итак, по мнению Бэкона высокая христианская нравственность ведет к благословенности, которая в свою очередь дает возможность для божественных откровений в области универсальной науки, которая должна быть использована в качестве средства спасения человеческой души, и продления жизни человеческого тела, избавления его от болезней и несовершенств, как это было у первых людей до грехопадения. Эта метаморфоза человеческого тела сама по себе является своего рода протоспасением. Алхимический Философский Эликсир работает, принося недостающие элементы и соки в тело (человеческое, животное, растительное или минеральное), а также заменяя больные и несовершенные, таким образом, телом достигается идеальная гармония, насколько это возможно в этой жизни - больной становится здоровым, несовершенный металл совершенным. Также как в воскресении, тела святых будут приведены к такой же совершенной гармонии, в то время как проклятые грешники будут мучиться в аду вечно, страдая от больных и увечных тел. Тут прослеживается характерная для этого периода переосмысление понятий о искуплении первородного греха. Это связано с идеей того, что Христос не искупил своей жертвой первородный грех. А лишь показал путь по которому должен пройти каждый для достижения спасения. По Иоанну Солсберийскому любовь к богу открывает путь к спасению.

Что касается чисто химической составляющей в трудах Бэкона, то тут он, как и его коллеги-современники пользуется ртутно-серной теорией Гебера. «В начале всех металлов - ртуть и сера... Природа стремится достичь совершенства, то есть золота. Но вследствие различных случайностей, мешающих ее работе, происходит разнообразие металлов... Соответственно чистоте и нечистоте этих двух компонентов - ртути и серы - происходят совершенные и несовершенные металлы: совершенные - золото и серебро и несовершенные - олово, свинец, медь, железо. «Лекарство… из компонентов… стольких, сколько пожелаешь, но есть смысл взять только две вещи, вещи, соотношение которых лучше, чем любое другое установленное соотношение, насколько тебя научит опыт».

Соль, в алхимических процессах, Бэкон использует только в качестве связующего звена. Понятие соли, как третьего начала, помимо серы и ртути, введет, опираясь на труды Разеса, немного позже алхимик Василий Валентин. Однако у Бэкона соль на начальном этапе Великого Делания встречается гораздо чаще, чем у его коллег и является хоть и второстепенным, но крайне необходимым ингредиентом. Вероятно, именно это послужило отправной точкой для нового переосмысления теории о тройственности алхимических начал. В трактатах псевдо-Бэкона очень часто встречается понятие соли уже в контексте триады, например в трактате «Кратчайший из даров Бога», который долго приписывался авторству ученого. Это говорит о желании последователей Бэкона приписать ему еще больше новаторства в алхимической науке, и это говорит о том, какое влияние имели идеи монаха на его последователей.

Золото признается Бэконом «телом совершенным...», серебро - «почти совершенным, ему недостает немного более веса, постоянства и цвета», олово хотя и чистое, но несовершенное, потому что оно «немного недопечено и недоварено». Свинец еще более нечист, ему недостает прочности, цвета. «Он недостаточно проварен». Медь и железо хуже. Если в первой «слишком много землистых негорючих частиц и нечистого цвета», то в железе «много нечистой серы». Любое описание металлов у Бэкона сопровождается методами освобождения их от порчи, посредством чего достигается совершенное золото. Все же несовершенные металлы лишь в сумме, может быть, равны золоту - не по знаку, а по абсолютной величине. Алхимическая база у Бэкона априори поляризована: несовершенное - совершенное; грубое - благородное; тварное - несотворенное; плоть - дух, немощь – сила.

Действия алхимика подражательны. Это подражание природе, которая стремится достичь совершенства, однако вследствие различных случайностей, мешающих ее работе, происходит появление прочих разнообразных металлов.

Что еще важно отметить, что целью для Бэкона было не только получение Философского эликсира, но и изучение после изготовления не только его свойств, но и его самого. Такое желание является уникальным среди всех известных автору данной работы представителей алхимического искусства. В этом проявляется в первую очередь бэконовское учение об опытном знании. Мало получить истину, необходимо опытно проверить не только то, на что она способна, но и из чего состоит.

Большое значение в трудах Бэкона играет алхимический инструментарий. Ученый, впервые после Разеса детально описал и усовершенствовал его, применяя свои знания в области механики и оптики. Бэкон сам создавал приспособления для проведения эксперимента. Он не только исследовал, но и старался практически применить результаты своих исследований и на их основе создать новые изобретения, применимые для алхимических и не только опытов. При этом, возможно, Бэкон был не знаком с трудами арабского коллеги, так как нигде в своих трудах его не упоминает.

Алхимия у Бэкона, руководимая «опытным знанием», обладает двоякой пользой: она увеличивает человеческий век и дает государству и церкви высококачественное золото. Этим ученый выводит алхимическое искусство из-под обвинения в использовании магических приемов и связи с дьяволом.

Не следует преувеличивать значение алхимии для Бэкона, все науки, составляющие «универсальную» были одинаково важны для него. Тем не менее, из всех компонентов ее, только алхимия так тесно связана с его идеями о духовности и христианском спасении. Несмотря на попытку Бэкона объединить алхимию и медицину под эгидой универсальной науки, это не возымело большого влияние на его современников.