Понимание человека в философии нового времени. Представления о человеке и его потребностях в период нового времени. Вопросы для самоконтроля

1. Становление классической философии и ее особенности.
2. Проблемы теории познания и методологии в философии XYII в.:
3. Эмпиризм, рационализм, иррационализм
4. Проблема человека и общества.

17 в. открывает особый период в развитии философской мысли, который принято называть классической философией . В развитии европейской духовной культуры этот век определяют как век «разума»: ему поклоняются, обращаются к нему как к «высшему судье» в делах человеческих; утверждается идея «разумности» мира. Формируется новая, так называемая просветительско-модернистская философская парадигма .

В эту эпоху формируется вера в безграничные возможности разума — неограниченный рационализм. Нет ничего, что человек не мог бы исследовать и понять. Наука не знает границ. Новое время утверждало отличную от античных и средневековых ценностей роль науки. Наука не самоцель , ею нужно заниматься не ради забавного времяпровождения, не ради любви к дискуссиям и не ради того, чтобы прославить свое имя. Она должна нести пользу человеческому роду, увеличивать его власть над природой .

Одной из важных особенностей этой парадигмы является стремление утвердить новое представление о реальности , бытии. Развитие мануфактурного производства, буржуазный образ жизни ориентировал на познание природы, природного бытия как действительной реальности. Именно природа («натура»), а не божественный дух является истинной «мировой субстанцией», «действительным бытием» с точки зрения мыслителей этой эпохи. Соответственно этому «главным» знанием становится знание о природе — естествознание. При этом происходит «очищение» философии от гуманистической ориентации, направление ее на «чистую» (без специфически человеческого, социального аспекта), объективную природу.

Стремление философов 17 в. к совершенствованию философского знания, преодолению схоластических установок и предрассудков средневековой философии, опиралось на осмысление и обобщение результатов и методов новой науки, науки, направленной на познание природы, а не божественного духа. Это создало предпосылки для утверждения философского материализма в собственном смысле слова.

Особенностью науки нового времени является, с одной стороны, опора на опытно-экспериментальное знание как главное средство достижения новых, практически действенных истин, на знание свободное от какой-либо ориентации на любые авторитеты. С другой стороны, в развитии науки этого времени значительную роль сыграли успехи математики, приведшие к возникновению алгебры, аналитической геометрии, к созданию дифференциального и интегрального исчислений и др.

Лидером естествознания в Новое время, благодаря научной революции 16 — 17 вв., стала механика — наука о движении тел, наблюдаемых непосредственно или с помощью инструментов. Эта наука, основанная на экспериментально-математическом исследовании природы, оказала существенное влияние на формирование новой картины мира и новой парадигмы философствования. Под ее влиянием формируется механистическая и метафизическая картина мира. Все явления природы трактуются как машины (machina mundi) или системы машин, созданные бесконечным творцом. Правда, творчество бога сведено в этой картине к минимуму — созданию материи и сообщению ей некоего первоначального толчка, в результате которого вся она приходит в хаотическое движение. Распутывание этого хаоса и его трансформация в космос происходит уже спонтанно в соответствии с закономерностями механического движения и подчинено жесткой однозначной детерминации . Бог становится внешним «щелчком» по отношению к созданному им миру. Такое понимание мира отличает естествознание нового времени не только от античной и средневековой науки, но и от натурфилософии ХУ-ХУ1 вв., рассматривавших понятия «природа» и «жизнь» как тождественные (эту позицию можно назвать органицизмом).

Развитие науки, и прежде всего нового естествознания, утверждение ее особой роли в развитии человечества, побуждает философов постоянно согласовывать свои представления и умозрения с данными и методами, принятыми в точном естествознании. Философско-методологические работы принадлежат к числу главных трудов, в которых сформулированы многие принципы новой, антисхоластической философии.

И если в средние века философия выступала в союзе с богословием, а в эпоху Возрождения — с искусством и гуманитарным знанием, то в 17 в. философия выступает в союзе с наукой о природе.Она стала уподобляться естествознанию, переняв у него и стиль мышления, и принципы, и методы, и идеалы, и ценности .

Проблемы теории познания и методологии в философии XVII в.: эмпиризм, рационализм, иррационализм

В исследованиях философов 17 в. акцент сделан на методологических и гносеологических проблемах. Познание рассматривается как зеркальное отражение действительности в сознании человека, как наблюдение и экспериментирование с объектами природы, которые раскрывают тайну своего бытия познающему разуму, причем сам разум наделен статусом суверенности. Он как бы со стороны наблюдает и исследует вещи («посторонний наблюдатель»).

Новое время — это эпоха разносторонней критики традиционной средневековой схоластики . Критика схоластики и формирование новой философской парадигмы осуществлялось с двух позиций. С одной стороны, осознавая несоответствие схоластических установок и понятий требованиям жизни, философы 17 в. — Ф. Бэкон, Дж. Локк, Т. Гоббс — утверждали, что построить надежное здание истинной философии можно только опираясь на опытно-экспериментальное естествознание. Они заложили основы того гносеологического направления, которое получило наименованиеэмпиризма .

С другой стороны, считая главным препятствием для создания подлинно научной философии авторитаризм схоластической философии, для которой догматы христианского вероучения и положения содержащиеся в работах «отцов церкви» и Аристотеля , были единственным источником знаний, многие из философов Нового времени обращались к осмыслению и обобщению методов математического познания. Они — Р. Декарт, Б. Спиноза, Лейбниц — видели в истинах математики проявление «естественного света» человеческого разума, который собственными силами, без помощи каких бы то ни было авторитетов и даже без помощи сверхъестественного «откровения божия» способен проникнуть в любую тайну и постичь любую истину. Наиболее влиятельным и глубоким критиком схоластики с этих позиций был Р. Декарт. Он стал родоначальником того направления в гносеологии, которое получило название рационализма .

Таким образом, уже с первых шагов формирования новой философии наука поляризует философские воззрения: математика и математическое естествознание воздействуют на философию в направлении преобразования ее в абстрактную рациональную науку, эмпирическая же методология подсказывала совершенно иную архитектуру философских представлений.

Одним из первых, кто противопоставил категориям схоластической философии, спекулятивным рассуждениям о Боге, природе и человеке доктрину «естественной» философии, базирующейся на опытном познании был Фрэнсис Бэкон (1561-1626). Его часто называют последним крупнейшим философом Возрождения и зачинателем философии нового времени.

Ф. Бэкон впервые сформулировал идею универсальной реформы человеческого знания на базе утверждения опытного метода исследований и открытий. «Истина — дочь Времени, а не Авторитета» — бросает Бэкон свой знаменитый афоризм. Отныне, по его мнению, открытия надо искать в свете Природы, а не во мгле Древности.

«Целью нашего общества является познание причин и скрытых сил всех вещей и расширение власти человека над природой, покуда все не станет для него возможным.» Только истинное знание, по мнению Бэкона, дает людям реальное могущество и обеспечивает их способность изменять лицо мира. Два человеческих стремления — к знанию и могуществу — находят здесь свою оптимальную равнодействующую. Английский мыслитель считал, что все проблемы общества можно разрешить на основе научно-технического прогресса. И об этом очень подробно он пишет в«Новой Атлантиде» .

Научный прогресс, полагал Бэкон, должен быть достигнут прежде всего за счет перехода от схоластических спекуляций к анализу вещей. Схоласты, по мнению Бэкона, бесполезной утонченностью, пустым умозрением и ненужными спорами «подрывают твердыню науки».

Поиск метода для получения позитивного научного знания — является одной из главных проблем , которую стремился решить Ф. Бэкон. Основные его идеи изложены в таких работах: «Новый Органон наук»(1620), «О достоинстве и приумножении наук»(1623), «Новая Атлантида»(1627). В них разрабатывается философская доктрина, нацеленная на установление «царства человека» на основе естественных наук, технических изобретений и усовершенствований.

В противоположность дедуктивной логической теории аристотелевского «Органона» Бэкон обосновал индуктивную концепцию научного познания , в основе которой лежит опыт и эксперимент и определенная методика их анализа и обобщения. Центральное место в методологической программе Бэкона занимают опыт и индукция . Научное знание, по мнению Бэкона, проистекает не просто из непосредственных чувственных данных, а из целенаправленно организованного опыта, эксперимента. Именно его «мы готовим в качестве светоча, который надо возжечь и внести в природу», «поскольку природа вещей лучше выражается в состоянии искусственной стесненности, чем в собственной свободе». Эксперимент дает возможность ставить изучаемую вещь в искусственные ситуации, в которых наиболее отчетливо проявляются те или иные ее признаки.

Английский мыслитель выделял два типа опытов — «плодоносные» и «светоносные». Первые — приносят непосредственную пользу человеку, вторые — приводят к новому знанию. Разработка методологии проведения таких экспериментов — несомненная заслуга Бэкона, хотя экспериментальный метод в естествознании был изобретен и применялся еще Роджером Бэконом, Леонардо да Винчи, Галилео Галилеем . Ему же принадлежит заслуга введения в широкий интеллектуальный оборот требования эмпирического обоснования знания .

Теорию «светоносных» опытов Бэкон изложил в «Новом Органоне» и она по существу смыкается с его учением об индукции , с попыткой решить сложнейшую проблему научно-теоретического обобщения эмпирического материала. При этом он обосновывает метод научной индукции, «которая производила бы в опыте разделение и отбор путем должных исключений и отбрасываний делала бы необходимые выводы». Метод индукции — это логический путь движения мысли, характеризующий переход знания частного к знанию общего. Это метод, позволяющий разуму человека анализировать, разделять и разлагать природу, открывать присущие ей общие свойства и законы.

Следует подчеркнуть, что Бэкон понимал, с одной стороны, ограниченность наивного сенсуалистического реализма , и с другой — абстрактно-спекулятивной метафизики, считая, что ученый должен быть мыслящим эмпириком, «пчелой». «Путь пчелы» — это путь, соединяющий как переходы от обобщения опытных данных к созданию теории, так и переходы от теории и выводов из нее к постановке новых экспериментов. При этом Бэкон, кажется, с излишним оптимизмом считал, что индуктивный анализ, опирающийся на показания органов чувств, является достаточной гарантией необходимости и достоверности получаемого заключения.

Теория индуктивного метода органически связана в учении Бэкона с его аналитической методологией, философской онтологией и учением о простых природах и их формах. Средства индукции предназначаются для выявления форм «простых свойств», или «природ», как их называет Бэкон, на которые, по его мнению, разлагаются все физические тела.. Индуктивному исследованию подлежат, например, не золото, вода или воздух, а такие их свойства как плотность, тяжесть, ковкость, цвет, теплота и т.п. Такой аналитический подход в теории познания и методологии науки превратился в прочную традицию английского философского эмпиризма. Оправданность позиции Бэкона уровнем развития естествознания несомненна: физика занималась изучением как раз такого рода феноменов, исследуя природу плотности, упругости, тяготения, теплоты, цвета, магнетизма.

Как метод продуктивного открытия индукция должна работать по строго определенным правилам, как бы по некоторому алгоритму «почти уравнивая дарования и мало что оставляя их превосходству». Однако следует отдавать себе отчет, что в творчестве какая-либо универсальная и общезначимая система принципов научного открытия вряд ли возможна: она связывает интуицию исследователя.

В пылу критики умозрительных абстракций и спекулятивной дедукции Бэкон недооценил роль гипотез и возможностей гипотетико-дедуктивного метода в науке. А этому методу, состоящему в том, что выдвигаются определенные постулаты (аксиомы) или гипотезы, из которых затем выводятся следствия, проверяемые на опыте, следовали и Архимед, и Галилей, и Гильберт, и Декарт и другие ученые. Опыт, которому не предшествует какая-то теоретическая идея и следствия из нее, просто не существует в науке.

Одной из важных проблем теории познания является проблема истины. При ее решении Ф. Бэкон исходит из того, что Бог создал человеческий разум подобно зеркалу, способному отобразить всю Вселенную. Поэтому истина — это точное отображение предметов и явлений природы , а заблуждение — искажение этой зеркальной «копии» вследствие воздействия различных факторов, которые засоряют сознание и которые Бэкон называет «идолами» (ложные представления, предрассудки, понятия).

В «Новом Органоне» английский мыслитель выделяет факторы, которые порождают эти заблуждения. Среди них: «идолы рода», «идолы пещеры», «идолы площади» ,»идолы театра». «Идолы (призраки) рода » обусловлены человеческими чувствами и его разумом, которые часто обманывают нас, уподобляясь неровному зеркалу. Несовершенство органов чувств преодолевает, по мнению Бэкона, экспериментальный метод, который фиксирует явления природы в их независимости от чувств. К крыльям же ума надо подвешивать гири, чтобы он держался ближе к земле, к фактам. Эти идолы самые устойчивые; полностью искоренить их невозможно, но их можно нейтрализовать, максимально затормозив их действие.

Кроме «идолов», общих всему человеческому племени, у каждого человека имеется «своя особая пещера» — «идолы пещеры «, которая дополнительно «ослабляет и искажает свет природы» (индивидуальные особенности человеческой психики и физиологии, характер человека, его воспитание и т.п.). По Бэкону исправить опыт индивида может коллективный опыт. Часть заблуждений коренится, по его мнению, в несовершенстве и неточности языка —«идолы площади » — (неправильное употребление слов особенно распространено на рынках и площадях). Вместе с языком мы бессознательно усваиваем все предрассудки прошлых поколений и оказываемся в плену заблуждений. И, наконец, многие заблуждения коренятся в некритическом усвоении чужих мнений (прежде всего, по мнению Бэкона, взглядов Аристотеля) —«идолы театра «. Это оказывает тормозящее воздействие на развитие научного знания. Но как ни могущественны и упорны все эти идолы, в основном они могут быть преодолены и познание объективной истины, утверждает Бэкон, возможно на основе построения новой науки и истинного метода.

Таким образом учением об «идолах» Бэкон стремился очистить сознание исследователя от пережитков схоластики и создал предпосылки для успешного распространения знаний, основанных на опытном изучении природы. Тем самым он подготовил необходимый климат для И. Ньютона , который углубил экспериментально-индуктивную методологию Бэкона, создав на ее основе классическую механику. Его работа «Математические начала натуральной философии» , изданная в 1687 г. стала первой всеобъемлющей гипотетико-дедуктивной системой механики, которой был суждено определять развитие естественнонаучной мысли более 300 лет.

Рационалистические традиции западноевропейской философии в 17 в. были представлены прежде всего Рене Декартом, Бенедиктом Спинозой, Готфридом Вильгельмом Лейбницем .

Рене Декарт (1596-1650) — в латинском написании Картезий — французский философ, математик, физик, физиолог, один из основоположников европейской и мировой философии Нового времени и родоначальник рационалистической методологии в теории познания .

В отличие от Бэкона французкий мыслитель оружием непредвзятости сделал метод универсального сомнения, основанного на разумном скептицизме. Это сомнение не есть неверие в познаваемость всего сущего, а лишь прием для нахождения безусловно достоверного начала знания. Декартово сомнение выполняло конструктивную роль, ибо с его помощью происходило очищение разума от стереотипов схоластического мировоззрения и поиск достоверных истин. Сомневающийся человек всегда мыслит, а если мыслит, значит существует. Отсюда знаменитое заключение Декарта «Я мыслю, следовательно , существую»(«cogito ergo sum») . Этот принцип означал установку не на усвоение чужих мнений, а на создание своих собственных. Сомнение должно снести здание традиционной культуры и расчистить почву для культуры рационалистической. «Архитектором» этой культуры будет, по замыслу Декарта, его метод — новое средство познания мира, которое в конечном счете сделает людей «хозяевами и господами природы».

В «Рассуждениях о методе» Декарт всеми средствами рационалистической методологии стремится показать, что, только достигнув присущих математическому мышлению ясности и достоверности, можно надеяться и в других науках достичь абсолютно истинного, непреходящего знания.

Метод, как его понимал Декарт, должен превратить познание в организованную деятельность, освободив его от случайностей, от таких субъективных факторов, как наблюдательность и острый ум, с одной стороны, удача и счастливое стечение обстоятельств, с другой. Образно говоря, метод превращает научное познание из кустарного промысла в промышленность, из спорадического и случайного обнаружения истин — в систематизированное и планомерное производство.

Подобно Бэкону, Декарт осознавал ограниченность традиционной аристотелевой логики , которая содержит не только правильные и полезные предписания, но и много бесполезного. Она более пригодна к изложению уже известного, чем к открытию нового, пишет Декарт в «Рассуждении о методе».

Правильный же метод должен быть эффективным именно в открытии нового. В отличие от Бэкона, который поставил в фокус своей методологии опытно-индуктивные исследования и апеллировал к опыту и наблюдению, Декарт обращался к разуму и самосознанию , а свою методологию ориентировал на математику . Методологические изыскания Картезия шли рука об руку с математическими.

Прежняя наука выглядела, по Декарту, так как древний город с его внеплановыми постройками, среди которых, впрочем встречаются и здания удивительной красоты, но в котором неизменно кривые и узкие улочки. Новая наука должна создаваться по единому плану и с помощью единого метода. У Декарта этот метод носит название «универсальной математики «, поскольку математика является образцом строгого и точного знания, которому должна подражать и философия, чтобы стать самой достоверной из наук. Развивая эту идею, Картезий вписал свое имя золотыми буквами в историю философии как родоначальник философского рационализма , согласно которому всеобщий и необходимый характер истин математики и точного естествознания имеет источник не в чувственном опыте, а в разуме.

Согласно Декарту, математика должна стать главным средством познания природы, ибо само понятие природы Декарт существенно преобразовал, оставив в нем только те свойства, которые составляют предмет математики: протяжение (величину), фигуру и движение.

Всеобщий и необходимый характер математического знания, по Декарту, вытекает из природы самого ума. Следовательно, главенствующую роль в познании играет дедукция, которая опирается на вполне достоверные интуитивно постигаемые аксиомы. Интуиция определяется Декартом как отчетливое, «прочное понятие ясного и внимательного ума, порожденное лишь естественным светом разума и благодаря своей простоте более достоверное, чем сама дедукция». Преимущество интуиции перед дедукцией — ее непосредственность, не требующая никакого напряжения памяти. Однако выявить ее содержательность способна только последующая дедукция. Дедукция отличается от индукции опосредованностью при выведении истины. Согласно Декарту, истинная дедукция в отличие от логической, (от силлогизма), состоит в получении абсолютно новых истин, а не тех, которые находятся неявно в исходной посылке. Поэтому такая дедукция мыслилась как эвристический метод. Она должна быть непрерывной, так как достаточно пропустить лишь одно звено, как рушится вся последующая цепь. Достоверность каждого звена гарантируется только достоверностью всех остальных.

Согласно декартовскому рационализму решающим свидетельством истинности теории является ее внутренняя логичность, ясность и очевидность, а логическими признаками достоверного знания являются всеобщность и необходимость . Они не могут быть выведены из опыта и его обобщений, а могут быть почерпнуты только из самого ума, либо из понятий, присущих уму от рождения (теория врожденных идей Декарта) , либо из понятий, существующих в виде задатков, предрасположений ума.

Рационалистический метод Декарта, концентрируя внимание на деятельности человеческого ума в процессе постижения истины, представляется прямой противоположностью методу эмпиризма Бэкона, основанному на чисто опытном выведении аксиом знания.

Рационалистами были также Спиноза, Лейбниц и другие философы этой эпохи, которые в дедуктивно-математической деятельности человеческого ума, приводящей к необходимо достоверным, совершенно бесспорным, для всех очевидным, как им представлялось, истинам, усматривали основу философской методологии, ее решающее значение для всех наук.

Что же касается опыта, то они отнюдь не пренебрегали им, не игнорировали его. Это уподобило бы их схоластам. Однако они видели в опыте только средство подтверждения и иллюстрации истин, найденных, как они полагали, благодаря тому, что человеческий дух обладает собственным «естественным светом». Эту как бы априорную деятельность человеческого духа рационалисты противопоставляли его опытно-чувственной деятельности.

Таким образом, рационализм и эмпиризм выступают как главные альтернативные позиции в философии Нового времени, между которыми велась непрерывная полемика.

В средине 17 в. формируется альтернативная рационализму (в широком смысле слова) философская линия, которая «в полный голос» зазвучала только в 20 в. Имеется ввиду иррационализм (от лат. irratianalis — неразумный), который указывает на бесконечное качественное многообразие реального мира, которое ставит объективный предел для познавательных возможностей «количественно-математического», естественнонаучного разума. И выражена эта альтернатива в работах одного из блестящих ученых 17 в., математические и физические открытия которого сохранили свою ценность и в наше время, французского писателя, естествоиспытателя и философа Блеза Паскаля (1623 — 1662).

Именно последовательное проведение рационалистических принципов естественнонаучного познания приводит Паскаля к пониманию того, что логико-математическое строгое размышление всегда исходит из каких-то начальных утверждений (аксиом, исходных принципов, постулатов), которые не имеют, и в принципе не могут иметь строгого (логического, математического) обоснования. Такие исходные положения, по Паскалю, человек принимает не «умом» (он их логически не обосновывает), а «сердцем» (верой). «У сердца есть свои основания, которых разум не знает», — писал Паскаль. Сердце ведает всем в человеке, что выходит за пределы его разума, логики, сознания. В гносеологическом плане «сердце» избавляет разум от «дурной бесконечности» определений и доказательств.

Эта мысль, прозвучавшая в эпоху господства в духовной культуре рационализма и абсолютизации естественнонаучных методов познания, вносила диссонанс, за что впоследствии Паскаль получил немало упреков в мистицизме . Но правомерно ли считать мистицизмом попытку философа преодолеть односторонний рационализм, признать «достоверность» интуитивно-чувственного знания? Если классический рационализм в лице Декарта при анализе познавательной деятельности апеллировал главным образом к активности мышления и сознания, проходя мимо активности бессознательного, то Паскаль по сути дела обращает внимание на эту последнюю. Причем «сердце» помогает разуму, а не противостоит ему, оно является, по мнению Паскаля, гуманистической основой разума.

Идея о необходимости ограничить монополию разума в сфере теоретического знания была сформулирована им на основании осознания непригодности естественнонаучных методов для изучения человека. «Когда я начал изучать человека, я увидел, что эти абстрактные науки ему не присущи…» Любопытно заметить, что Паскаль в несколько шутливой форме признавался, что «побаивается » чистых математиков, которые еще, чего доброго, «превратят его в теорему». Все многолетние занятия Паскаля «отвлеченными науками» ни на шаг не продвинули его в понимании «вещей человеческих». Великий ученый говорит об ограниченной значимости науки для человека и ее бесполезности для решения его жизненных проблем. По существу Паскаль обратил внимание на проблему специфики наук о человеке в отличие от естественных и математических наук и на антиномию сциентизма и гуманизма .

Проблема человека и общества.

Образ человека, воспетый в эпоху Возрождения, и эйфорическое поклонение ему сменилось в 17 в. более трезвым и в общем более верным взглядом на него. Если в эпоху Возрождения идея единства человека и природы трактовалась в духе доминирования человеческих характеристик — антропоцентризм , то в 17 в. акцент сместился на исключительно «объективное» истолкование человека как полностью подчиненного природе («целого» — «части»).

Согласно механистической картине мира этой эпохи человек рассматривался как машина , «машина, которая состоит из костей и мяса»(Декарт), как существо, жизнедеятельность которого объяснима механическими законами. Правда, это существо обладает способностью мыслить: «мыслящая вещь, или вещь, которая умеет мыслить»(Декарт).

Жизнь, по мнению крупнейшего английского философа этой эпохи Т. Гоббса , чисто механический и автоматический процесс — «жизнь есть лишь движение членов», причем сердце — это пружина, нервы — нити, суставы — колеса, сообщающие движение всей машине человеческого тела, так как того хотел Мастер. Принцип механистического понимания жизнедеятельности человека Гоббс развивал последовательнее Декарта, т.к. отказался от идеи разумной души, составляющей проявление особой, духовной субстанции. С его точки зрения, человек это часть природы, функции которого принципиально сводимы к механическому движению, а законы разума — к законам математики. При этом многие философы рассматривали связь тела и сознания как случайную.

Все люди как частички природы полностью подчиняются действию ее законов, включены в цепь мировой детерминации . Всеобщая причинная необходимость , исключает случайность и определяет всю человеческую деятельность. Представление о свободе воли, считают рационалисты 17в., одно из самых живучих человеческих заблуждений, основанных на том, что люди осознают только свои желания, но обычно весьма далеки от понимания причин, какими они к ним определяются. «Воля не есть вещь в природе, но лишь фикция» — пишет Спиноза. При этом он по существу не выходит за пределы знаменитой формулы античных стоиков: того, кто соглашается, судьбы ведут, а того, кто сопротивляется, они тащат.

В духе «века разума» Спиноза утверждает, что «свобода есть познанная необходимость» и все происходит в соответствии с умом. Познавая природную необходимость, человек становится свободным и может управлять своими страстями и аффектами, в которых проявляется порабощенность человека, его неосознанная зависимость от внешних обстоятельств его жизни.

Такое понимание человека и его свободы стало основой разработанной Спинозой этики . Моральная ценность человеческих поступков детерминирована непосредственно характером его знаний о мире природы и о его собственном существовании. На этой основе Спиноза сконструировал идеал человека, во всем руководствующегося разумом. Степень морального совершенства прямо пропорциональна тому, насколько человек руководствуется в своих поступках разумом. Такого человека философ называет мудрецом, или свободным человеком. Мудрец не истребляет свои страсти, а преобразует их, подчиняя руководству разума. Поэтому совершенствование разума — главная цель нравственного существования личности.

Однако наблюдая противоречивость отношений человека и общества, нидерландский мудрец колеблется в своих социально-этических выводах. С одной стороны он призывает, чтобы люди «жили, наконец, исключительно под властью разума», а с другой — меланхолически завершает «Этику» выводом о том, что путь к свободе, невозможной без руководства разумом, весьма труден и в сущности открыт для немногих. И это вполне естественно, поскольку «все прекрасное так же трудно, как и редко». То есть свобода, согласно Спинозе, — редкое явление и приобретение человеческой жизни. Она — удел интеллектуальной элиты: между свободным и несвободным Спиноза воздвигает трудный барьер знания. (Эту мысль утверждает и Лейбниц: детерминироваться разумом к лучшему — это и значит быть наиболее свободным).

Рационализм в широком смысле слова был характерен для подавляющего большинства мыслителей этой эпохи. Поэтому как бы не отвергал Паскаль односторонний рационализм, но в понимании достоинств человека он вполне солидарен с великими рационалистами этого времени: «все наше достоинство состоит в мысли. Только она возвышает нас… Будем же стремится хорошо мыслить: вот основание морали»..)

Множество фрагментов Паскаля является вариацией на эту тему. Признаки «величия» человека многообразны. Так, человек осознает бесконечность, необъятность Вселенной и свое скромное место в ней, свое «онтологическое ничтожество» и тем самым, по мнению Паскаля, подымается над ним. «Величие» человека выражается и в том, что он «носит в себе идею истины», ищет истину, подчас жертвуя всем ради нее. В плане нравственном «величие» человека заключается в стремлении к добру, данному ему от «природы», любви к духовному началу в себе и в других, уважении нравственной истины, т.е. нравственного идеала.

Но одностороннее преувеличение превосходства человека, абсолютизация его «величия» приводят, согласно Паскалю, к прямо противоположному результату — к опасности впасть в другую крайность и преувеличить «ничтожество» человека. Это значило бы уподобить его животным и стереть ту грань, которая отделяет человеческую жизнь от животного существования. При этом следует отметить, что, по мнению Паскаля, не сама по себе «животная природа» человека составляет его ничтожество. Она лишь условие, а не причина его ничтожества. Причина же заключается в воле человека, либо управляющей бессознательными инстинктами и возвышающей его, либо слепо увлекаемой ими на путь «животного уровня» бытия.

«Величие» и «ничтожество» человека выступают у Паскаля как своеобразные диалектические противоположности, которые взаимно обусловливают, порождают и вместе с тем исключают друг друга, образуя внутренне противоречивое и нерасторжимое единство. При этом Паскаль, с грустью отмечает, что «ничтожество» еще более многолико, чем «величие». Он пишет о «ничтожестве» человека как «атома», затерянного в необъятных просторах Вселенной, по сравнению с вечностью которой, жизнь человеческая есть только «тень, промелькнувшая на мгновение и исчезнувшая навсегда».

«Ничтожество» человека выражается и в невозможности «все знать» и «все понимать». В нравственном отношении Паскаль усматривает «ничтожество» человека в недостатках и пороках отдельных людей, суетности их жизни, противоречивости их желаний и действий, убожестве межличностных отношений, неспособности человека добиться счастья. «Нищета» и «ничтожество» индивидуального бытия человека усугубляются «ничтожеством» его социального окружения, в котором господствует сила, а не справедливость. Важно отметить, что Паскаль, хотя и много пишет о «ничтожестве» человека, но ни в коем случае не является певцом этого «ничтожества». Он поистине страдает от несовершенства человека и сострадает «бедному человечеству» в его тяготах и нуждах. Он решительно осуждает скептиков, которые преувеличивают «ничтожество» человека и уподобляют его животному, которое живет только инстинктами. Паскаль против всякой философии отчаяния, отнимающей у человека надежду на лучшее будущее. Если он и говорит о «ничтожестве» человека, то прежде всего с позиций его достоинства и «величия»: «познай же, гордец, какой парадокс ты сам из себя представляешь».

Философы 17 в. утверждают право человека на свободу, счастье, развитие, и проявление своих способностей. Эти умонастроения воплотились в идеалах индивидуализма, которые в специфической форме реализовали идею возвышения личности.

В философии Нового времени обсуждается не только проблема человека, но и проблема справедливого устройства общества, сущности государства . Мыслители этой эпохи сделали попытку вскрыть земную основу государства, обосновать мысль, что государство не результат божественного творения, а продукт сознательной деятельности людей, результат человеческого, а не божественного установления. Формируется так называемая теория «общественного договора» , объясняющая возникновение государственной власти соглашением между людьми, вынужденными перейти от необеспеченного защитой естественного состояния народа (status naturalis) к состоянию гражданскому (status civilis). Существенный вклад в ее разработку внес Томас Гоббс (1588-1679).

На первой стадии развития человеческого общества господствует естественное право: право каждого человека на все в чем он нуждается, чего он желает. Фактически оно означает неограниченность человеческой свободы в стремлении поддерживать свое существование и улучшать его любыми доступными средствами: «люди от природы подвержены жадности, страху, гневу и остальным животным страстям»…, они действуют «ради любви к себе, а не к другим»… Гоббс не жалеет красок для изображения алчности и даже хищности людей в их естественном виде. Он выражает эту мрачную картину древней пословицей «человек человеку волк». Отсюда понятно почему естественное состояние представляет собой непрерывную «войну каждого с каждым». Такая война грозит самоистреблением. Поэтому жизненно необходимо для всех людей сменить естественное состояние на гражданское, государственное.

Главным признаком такого состояния является наличие сильной централизованной власти. Она учреждается путем общественного договора, в котором участвуют все без исключения «атомизированные» социальные индивиды. Государство ставит на место законов природы законы общества, ограничивая естественные права гражданским правом. Законы государства, по Гоббсу, должны ограничивать свободу отдельных людей, чтобы они не смогли причинить вреда другим: «общественная власть» держит в узде и направляет все действия людей к общественному благу».

Такая «общественная власть» должна опираться на добровольное отречение от права владеть самим собой и передачи его «какому-то собранию мужей» … «когда же так станется, называют множество, таким образом объединенное в одну особую общность, общину, государство, по латыни civitas. Так родился этот великий Левиафан».

Государство выступает в политической теории Гоббса продуктом общественного договора, гарантом мира и процветания членов общества, дает возможность каждому человеку реализовать те права, которыми он обладает от природы: правом на жизнь, безопасность, на владение имуществом.

Гоббс является сторонником сильной абсолютистской государственной власти, т.к. он считает, что только она способна устранить все остатки «Естественного состояния» и все споры и беспорядки. Правда, монарх, ее возглавляющий, должен опираться на разум, заботиться о развитии экономики, о духовном и материальном возвышении подданных, о поднятии уровня морали. В этом ему помогают законы, их обязательность гарантируется государственной властью.

В решении проблем государства к идеям Гоббса близки взгляды Б. Спинозы, Дж. Локка. Так, Джон Локк (1632 — 1704) вслед за Гоббсом рассматривает государство как продукт взаимного соглашения людей. Но в отличие от Гоббса на первый план ставит не столько правовые и юридические, сколько моральные критерии поведения людей в обществе. Не гражданские законы, а нормы нравственности, которые устанавливаются по «скрытому молчаливому согласию» должны быть естественным регулятором межличностных отношений, считает он.

Смешивает юридические нормы с моральными и Спиноза, преувеличивая моральные функции государства. В гражданском обществе, по его мнению, формула «человек человеку волк» должна уступить место формуле «человек человеку бог», которая и должна стать основополагающим моральным принципом подлинного человеческого поведения. Мечтая о таком обществе, Спиноза не питает особых иллюзий относительно реальных людей. Он понимает, что пороки будут доколе будут люди. Мудрость политика в такой ситуации, считает он, учесть все разнообразие и противоречивость интересов людей, чтобы общее благо преобладало над частным и чтобы граждане данного государства даже против их воли руководствовались бы разумом. Придерживаясь теории происхождения государства, разработанной Гоббсом, Локк впервые в истории политической мысли высказал идею разделения верховной власти на законодательную, исполнительную и федеративную, ведающую отношениями с другими государствами.

Цель государства, по Локку , сохранение свободы и собственности, приобретенной посредством труда. Следует отметить, что Локк был глубоко убежден, что собственность неотделима от труда, а труд и прилежание — главные источники стоимости. Некоторые современные философы считают, что Локк в работе «Два трактата о государственном правлении» разработал идейно-политическую доктрину либерализма.

Мысль о «разумности мира» — природы и общества, которая красной линией проходит через всю философию 17 в., трансформируется в 18 в. в идею просвещения как главной движущей силы истории, источника и главного способа достижения человечеством равенства, братства, свободы, то есть состояния соответствия требованием разума, Царства Разума.

Вопросы для самоконтроля и размышлений:

Какие факторы оказали влияние на формирование классической философии в Западной Европе в 17 в.?
В чем особенность просветительско-модернистской парадигмы?
Как обосновывает Ф. Бэкон эмпирическую методологию?
В чем заключается метод «радикального сомнения» Р. Декарта и какова его роль в критике схоластики?
Какова роль интуиции и универсальной математики в познании с точки зрения Декарта?
Существует ли связь между парадигмой картезианства и современной техникой?
Каковы причины возникновения иррационалистических концепций в 17 в.?
Как философы Нового времени трактуют человека?
Как решается мыслителями 17 в. проблема свободы воли?
В чем суть теории общественного договора?

Литература

1. Введение в философию. М.,1990. Т.1.
2. Філософія. Курс лекцій. К., 1993.
3. История философии в кратком изложении. М., 1991.
4. Бэкон Ф. Новый органон // Соч. в 2х т. Т.2. М., 1972.
5. Декарт Р. Рассуждение о методе // Избр. произ. М., 1950.
6. Спиноза Б. Богословско-политический трактат // Избр. произ. В 2х т. Т.2. М., 1968.
7. Гоббс Т. Левиафан // Избр. произ. В 2х т. Т. 1, М., 1964.
8. Локк Дж. Опыт о человеческом разумении // Соч. в 3х т. Т. 1. М., 1985.
9. Проблемы методологии научного исследования в философии Нового времени. М., 1989.
10. Нарский И.С. Западноевропейская философия ХVII в. М., 1989.
11. Соколов В.В. Европейская философия ХV-ХVII в. М., 1984.
12. Михайленко Ю.П. Ф. Бэкон и его ученики. М., 1975.
13. Погребыский И.В. Лейбниц. М., 1972.
14. Соколов В.В. Спиноза. М., 1977.
15. Асмус В.Ф. Декарт. М., 1956.

4. Человек Нового времени в европейской философии

Философская антропология Нового времени формируется под влиянием зарождающихся капиталистических отношений, научного знания и новой культуры, получившей название гуманизм. Если религиозная философия средневековья решала проблему человека в мистическом плане, то философия эпохи Возрождения (Ренессанса) ставит человека на земную основу и на этой почве пытается решить его проблемы. В противоположность учению об изначальной греховности человека, она утверждает естественное стремление его к добру, счастью и гармонии. Ей органически присущи гуманизм и антропоцентризм. В философии этого периода Бог не отрицается полностью. Но несмотря на пантеизм, философы делают своим знаменем не его, а человека. Вся философия оказывается проникнутой пафосом гуманизма, автономии человека, верой в его безграничные возможности.

Так, согласно Пико делла Мирандоле (1463-1494), человек занимает центральное место в мироздании. Это происходит потому, что он причастен всему земному и небесному. Астральный детерминизм он отвергает в пользу свободы воли человека. Свобода выбора и творческие способности обусловливают то, что каждый сам является творцом своего счастья или несчастья и способен дойти как до животного состояния, так и возвыситься до богоподобного существа.

В философской антропологии этого периода уже достаточно отчетливо слышны мотивы приближающегося индивидуализма, эгоизма и утилитаризма, связанные с нарождающимися капиталистическими общественными отношениями и господством частного интереса. Так, Лоренцо Валла со всей определенностью заявляет, что благоразумие и справедливость сводятся к выгоде индивида, на первом месте должны стоять свои собственные интересы, а на последнем – интересы родины. И вообще, по его мнению, сохраняет «свою силу славнейшее изречение «там для меня родина, где хорошо».

Влияние господства частного интереса на представления о человеке, мотивы его поведения и жизненные установки со всей очевидностью выражены в концепции Т. Гоббса. В противоположность Аристотелю он утверждает, что человек по природе своей существо не общественное. Напротив, «человек человеку – волк» (homo homini lupus est), а «война всех против всех» является естественным состоянием общества. Его методологический индивидуализм и номинализм тесно связаны с социологическим и этическим индивидуализмом. Глубинной же основой такого состояния является всеобщая конкуренция между людьми в условиях новых экономических отношений. Сам он в этой связи пишет:

«Человеческая жизнь может быть сравнима с состязанием в беге… единственная цель и единственная награда каждого из участников, это – оказаться впереди своих конкурентов».

Влияние развития науки на представления о человеке и обусловленный им антропологический рационализм ярко обнаруживается в философских взглядах Б. Паскаля (1623-1662), который утверждал, что все величие и достоинство человека «в его способности мыслить».

Однако основателем новоевропейского рационализма вообще и антропологического рационализма в частности по праву считается Р. Декарт. Согласно ему, мышление является единственно достоверным свидетельством человеческого существования, что вытекает уже из его основополагающего тезиса: «Мыслю, следовательно, существую» (cogito ergo sum). Кроме того, у философа наблюдается антропологический дуализм души и тела, рассмотрение их как двух разнокачественных субстанций, имевший большое значение для разработки психофизической проблемы. Согласно Декарту, тело является своего рода машиной, тогда как сознание воздействует на него и, в свою очередь, испытывает на себе его влияние.

Этот механистический взгляд на человека, рассматриваемого в качестве машины, получил широкое распространение в философии Нового времени. Знаменем такой концепции может служить название работы Ж. Ламетри – «Человек – машина», в которой представлена точка зрения механистического материализма. Согласно ему, существует лишь единая материальная субстанция, а человеческий организм – это самостоятельно заводящаяся машина, подобная часовому механизму.

Подобный взгляд характерен для всех французских материалистов XVIII в. (Гольбах, Гельвеции, Дидро). Другая отличительная черта их философской антропологии – рассмотрение человека как продукта природы, абсолютно детерминированного ее законами, так что он «не может – даже в мысли – выйти из природы». Стоя на принципах последовательного механистического детерминизма, они, конечно», не могли ни в какой мере признать свободу воли человека. Еще одна характерная черта этих мыслителей состояла в том, что, критикуя христианскую догматику об изначальной греховности человека, они утверждали, что человек по своей природе изначально добр и не греховен.